ВЛ / Статьи
Шёлковый путь и китайская экспансия
13-12-2017, 09:36...
1 085
Китай давно претендует на куда более значительную роль, чем та, которую он сейчас играет в мировой политике и экономике. Хотя и сейчас китайская экономика является одной из наиболее динамичных и стремительно развивающихся, на КНР приходится около 15% мирового ВВП (это третье место после Евросоюза и США), Пекин стремится укрепить позиции страны еще больше. Один из способов укрепления позиций Китая – реализация концепции «Один пояс – один путь» или просто концепции «Нового шелкового пути».
О концепции «Один пояс – один путь» Си Цзиньпин объявил еще в 2013 году. Уже сейчас ясно, что эта концепция стала основой, направляющей внешнюю политику КНР на ближайшие десятилетия. К 2049 году, столетию Китайской Народной Республики, страна должна прочно закрепить свои позиции в качестве мирового лидера. Эту цель ставит руководство КПК и она, судя по всему, действительно может быть достигнута. В рамках достижения этой цели Китай строит отношения с государствами Евразии, опираясь на концепцию «Один пояс – один путь». В первую очередь, Китай заинтересован в развитии отношений со странами Центральной Азии, Кавказа, Восточной Европы.
На самом деле, идея объединения вокруг Китая менее развитых в экономическом отношении государств возникла давно, еще во время правления Мао Цзэдуна. Председатель Мао разделял тогдашний мир на «первый мир» (капиталистические страны Европы, США), «второй мир» (социалистический лагерь) и «третий мир» — развивающиеся страны. Китай, согласно концепции Мао, должен был возглавить движение стран «третьего мира», противостоящих США, Европе и Советскому Союзу. Сейчас Советского Союза уже нет, а Россия – не конкурент Китаю.
Главная задача Пекина – «перегнать» Соединенные Штаты, и для реализации этой задачи КНР и стремится завязать отношения с как можно большим количеством государств мира. Евразийские страны интересуют Китай, в первую очередь, из соображений обеспечения экономических коридоров в Европу. В перспективе именно с Европой Китай будет развивать отношения, конкурируя с США за европейский рынок. Но для этого потребуются экономические коридоры, по которым китайские товары будут направляться в страны Евросоюза. Для строительства таких коридоров и предусматривается возвращение к концепции шелкового пути – из Китая через Центральную Азию и Кавказ – в Восточную Европу и далее – в Западную Европу.
Сама идея Нового шелкового пути – это стремление реконструировать Великий шелковый путь, существовавший со II в. до н. э. Важнейший торговый маршрут древности и средних веков, Великий шелковый путь проходил через многие страны Азии и Восточной Европы. Однако тогда шелковый путь был лишь торговым транзитным путем из Китая в Европу, а Новый шелковый путь рассматривается как инструмент укрепления влияния Китая на другие государства. С помощью Нового шелкового пути Пекин стремится модернизировать всю экономическую и торговую систему Евразии. Естественно, в первую очередь это преобразование затронет страны Центральной Азии – Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан. Здесь уже сейчас активно работают китайские дипломаты и коммерсанты, крепнут связи между Пекином и бывшими советскими республиками Центральной Азии.
Китай приступил к организации всемирной системы транспортных коридоров, которые, по задумкам китайцев, должны соединить Китай со всем миром – странами Средней Азии, Европы, Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки, Океании. В рамках Нового шелкового пути планируется строительство автомобильных и железных дорог, открытие морских и воздушных путей, прокладка трубопроводов, линий электропередачи. Китай планирует вовлечь посредством Нового шелкового пути в орбиту своего влияния 4,4 млрд человек – больше половины современного населения Земли.
К развитию сухопутных направлений Нового шелкового пути Китай относит: 1) строительство железнодорожных путей в Грузию, Азербайджан, Иран, Афганистан, Пакистан, Непал, Индию, Мьянму, Таиланд и Малайзию. Идея строительства мощного железнодорожного пути включает в себя создание тоннеля под проливом Босфор, организацию переправ с помощью паромов через Каспийское море. Северный коридор в Европу пойдет через территорию Казахстана и России, центральный коридор – через Среднюю Азию и Кавказ — Азербайджан и Грузию, а южный коридор имеет другое направление – через Индокитай и Индонезию к Индийскому океану и далее – к странам Африканского континента, на которые Китай уже распространил свое политическое и экономическое влияние. Эти пути должны связать всю Азию, но главной задачей остается обеспечение бесперебойной связи Китая с другими странами континента.
О том, как проект Нового шелкового пути влияет на мировую политику, лучше всего свидетельствует современная ситуация на Ближнем Востоке. Изначально Китай планировал организацию экономического коридора через Иран и далее – через Ирак и Сирию к Средиземному морю. То есть, Сирия рассматривалась как очень важное звено в системе шелкового пути. Однако этот путь обходил Турцию – важного игрока ближневосточной политики. В Анкаре давно строили свои планы относительно роли Турции в экономическом обмене между Китаем и Европой, но строительство экономического коридора через Сирию оставляло бы Турцию на периферии Нового шелкового пути. Китай не был заинтересован в том, чтобы организовать сообщение через Турцию еще и потому, что Турция всегда играла ключевую роль в поддержке уйгурских сепаратистов, действующих в Западном Китае (исторический регион Восточного Туркестана, ныне – Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР). Кроме того, строительство коридора через Сирию представлялось китайскому руководству более выгодным и в экономическом отношении.
Для того, чтобы планы по организации сирийского коридора не могли осуществиться, требовалось раскачать политическую ситуацию в Сирии до такого состояния, чтобы любой транзит через территорию этой страны не представлялся возможным. Война в Сирии стала прекрасным способом блокировки проекта «Один пояс – один путь» на средиземноморском направлении. Со времени «революций» в странах Северной Африки и Аравийского полуострова — т.н. «Арабской весны» — прошло почти семь лет, однако ситуация в Сирии не стабилизируется. Война стала затяжной, а действия вооруженных группировок делают невозможными любые попытки по строительству сухопутных путей через эту страну. Можно сказать, что оппоненты Китая добились своей цели – строить коридор через Сирию сейчас невозможно.
Какой путь остается у Китая? На смену сирийскому коридору приходит коридор из Средней Азии (Казахстана и Туркменистана) через Каспийское море в Азербайджан и далее – в Грузию, в Батуми, а затем – в Черное и Средиземное моря. Китай проявляет большую заинтересованность в развитии экономических отношений с Грузией и Азербайджаном, что свидетельствует о далеко идущих планах Пекина в отношении этих закавказских республик. В свою очередь, и Азербайджан, и Грузия также заинтересованы в пропуске китайского коридора через свои территории, поскольку это позволит им существенно улучшить свое экономическое положение, в том числе за счет строительства инфраструктуры и привлечения инвестиций.
В начале 2018 года вступает в силу договор Тбилиси с Пекином о свободной торговле. Аналогичное соглашение действует у Грузии и с Евросоюзом. При этом Тбилиси, несмотря на давние противоречия во взаимоотношениях с Москвой, стремится получить дивиденды и от сотрудничества с Евразийским экономическим союзом, в партнерские отношения с которым вовлечен проект «Один пояс – один путь».
В развитии отношений с Китаем заинтересован и ряд стран Восточной Европы. Постепенно восточноевропейские политики начинают понимать, что в Евросоюзе им в любом случае будет уготовано второстепенное место. Позиции стран Восточной Европы не учитываются европейскими «тяжеловесами» при обсуждении даже самых важных вопросов, например – размещения мигрантов. Фактически страны Восточной Европы, Балканского полуострова рассматриваются Евросоюзом как ресурсные территории, с которых можно черпать дешевую рабочую силу. Кроме того, вхождение этих стран в Евросоюз и НАТО всегда рассматривалось как профилактика распространения на них российского влияния. США и Западная Европа в 1989-1990 гг. не для того одержали серьезнейшую победу над СССР, вытеснив Москву из Восточной Европы, чтобы сдать затем свои позиции.
Китай приступил к организации всемирной системы транспортных коридоров, которые, по задумкам китайцев, должны соединить Китай со всем миром – странами Средней Азии, Европы, Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки, Океании. В рамках Нового шелкового пути планируется строительство автомобильных и железных дорог, открытие морских и воздушных путей, прокладка трубопроводов, линий электропередачи. Китай планирует вовлечь посредством Нового шелкового пути в орбиту своего влияния 4,4 млрд человек – больше половины современного населения Земли.
К развитию сухопутных направлений Нового шелкового пути Китай относит: 1) строительство железнодорожных путей в Грузию, Азербайджан, Иран, Афганистан, Пакистан, Непал, Индию, Мьянму, Таиланд и Малайзию. Идея строительства мощного железнодорожного пути включает в себя создание тоннеля под проливом Босфор, организацию переправ с помощью паромов через Каспийское море. Северный коридор в Европу пойдет через территорию Казахстана и России, центральный коридор – через Среднюю Азию и Кавказ — Азербайджан и Грузию, а южный коридор имеет другое направление – через Индокитай и Индонезию к Индийскому океану и далее – к странам Африканского континента, на которые Китай уже распространил свое политическое и экономическое влияние. Эти пути должны связать всю Азию, но главной задачей остается обеспечение бесперебойной связи Китая с другими странами континента.
О том, как проект Нового шелкового пути влияет на мировую политику, лучше всего свидетельствует современная ситуация на Ближнем Востоке. Изначально Китай планировал организацию экономического коридора через Иран и далее – через Ирак и Сирию к Средиземному морю. То есть, Сирия рассматривалась как очень важное звено в системе шелкового пути. Однако этот путь обходил Турцию – важного игрока ближневосточной политики. В Анкаре давно строили свои планы относительно роли Турции в экономическом обмене между Китаем и Европой, но строительство экономического коридора через Сирию оставляло бы Турцию на периферии Нового шелкового пути. Китай не был заинтересован в том, чтобы организовать сообщение через Турцию еще и потому, что Турция всегда играла ключевую роль в поддержке уйгурских сепаратистов, действующих в Западном Китае (исторический регион Восточного Туркестана, ныне – Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР). Кроме того, строительство коридора через Сирию представлялось китайскому руководству более выгодным и в экономическом отношении.
Для того, чтобы планы по организации сирийского коридора не могли осуществиться, требовалось раскачать политическую ситуацию в Сирии до такого состояния, чтобы любой транзит через территорию этой страны не представлялся возможным. Война в Сирии стала прекрасным способом блокировки проекта «Один пояс – один путь» на средиземноморском направлении. Со времени «революций» в странах Северной Африки и Аравийского полуострова — т.н. «Арабской весны» — прошло почти семь лет, однако ситуация в Сирии не стабилизируется. Война стала затяжной, а действия вооруженных группировок делают невозможными любые попытки по строительству сухопутных путей через эту страну. Можно сказать, что оппоненты Китая добились своей цели – строить коридор через Сирию сейчас невозможно.
Какой путь остается у Китая? На смену сирийскому коридору приходит коридор из Средней Азии (Казахстана и Туркменистана) через Каспийское море в Азербайджан и далее – в Грузию, в Батуми, а затем – в Черное и Средиземное моря. Китай проявляет большую заинтересованность в развитии экономических отношений с Грузией и Азербайджаном, что свидетельствует о далеко идущих планах Пекина в отношении этих закавказских республик. В свою очередь, и Азербайджан, и Грузия также заинтересованы в пропуске китайского коридора через свои территории, поскольку это позволит им существенно улучшить свое экономическое положение, в том числе за счет строительства инфраструктуры и привлечения инвестиций.
В начале 2018 года вступает в силу договор Тбилиси с Пекином о свободной торговле. Аналогичное соглашение действует у Грузии и с Евросоюзом. При этом Тбилиси, несмотря на давние противоречия во взаимоотношениях с Москвой, стремится получить дивиденды и от сотрудничества с Евразийским экономическим союзом, в партнерские отношения с которым вовлечен проект «Один пояс – один путь».
В развитии отношений с Китаем заинтересован и ряд стран Восточной Европы. Постепенно восточноевропейские политики начинают понимать, что в Евросоюзе им в любом случае будет уготовано второстепенное место. Позиции стран Восточной Европы не учитываются европейскими «тяжеловесами» при обсуждении даже самых важных вопросов, например – размещения мигрантов. Фактически страны Восточной Европы, Балканского полуострова рассматриваются Евросоюзом как ресурсные территории, с которых можно черпать дешевую рабочую силу. Кроме того, вхождение этих стран в Евросоюз и НАТО всегда рассматривалось как профилактика распространения на них российского влияния. США и Западная Европа в 1989-1990 гг. не для того одержали серьезнейшую победу над СССР, вытеснив Москву из Восточной Европы, чтобы сдать затем свои позиции.
Очень активную роль в развитии взаимоотношений Китая и стран Восточной и Центральной Европы играет Венгрия. Будапешт – современный «диссидент» Евросоюза. Мы знаем, что по ряду принципиальных вопросов Венгрия занимает отличную от Евросоюза позицию. Это касается и миграционной политики, и отношения к однополым бракам, и санкций против России. Не удивительно, что Будапешт стремится развивать все более активные взаимоотношения с Китаем. Недавно в Будапеште прошел саммит «16+1» — шестой по счету. Участие в саммите традиционно приняли представители Китая. Что такое «16+1» — это шестнадцать государств Восточной и Центральной Европы, Балканского полуострова – Албания, Босния и Герцеговина, Сербия, Македония, Хорватия, Словения, Черногория, Болгария, Румыния, Словакия, Венгрия, Чехия, Польша, Латвия, Литва и Эстония. Плюс один – это плюс Китай. Многие участники саммита – члены Евросоюза и НАТО, но они не скрывают своего желания сотрудничать с Китаем. Для Пекина это – очередная дипломатическая победа, а для Брюсселя – повод для беспокойства.
Растущее влияние Китая на страны Восточной и Центральной Европы не может не беспокоить руководство Евросоюза. Во время «холодной войны» Китай практически не имел влияния на страны Восточной Европы, находившиеся под советским патронажем. Некоторое время Пекин сотрудничал лишь с Албанией, Румынией и Югославией. В 1990-е годы Восточная Европа попала под политическое и экономическое влияние США и Евросоюза. Однако сейчас ситуация меняется кардинальным образом.
Растущее влияние Китая на страны Восточной и Центральной Европы не может не беспокоить руководство Евросоюза. Во время «холодной войны» Китай практически не имел влияния на страны Восточной Европы, находившиеся под советским патронажем. Некоторое время Пекин сотрудничал лишь с Албанией, Румынией и Югославией. В 1990-е годы Восточная Европа попала под политическое и экономическое влияние США и Евросоюза. Однако сейчас ситуация меняется кардинальным образом.
Пекин привлекает страны Восточной Европы обещаниями многомиллиардных инвестиций в развитие национальных экономик. В первую очередь, речь идет о вложениях в развитие транспортной инфраструктуры, модернизации энергетики. Инвестиции – это не только деньги и новые возможности, это еще и новые рабочие места, а проблема безработицы в большинстве стран Восточной Европы и Балканского полуострова стоит очень остро. Поэтому региональные лидеры относятся к китайскому проекту весьма благосклонно.
Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан даже отметил, что Китай может предоставить странам Восточной и Центральной Европы такие возможности, которые невозможно реализовать, опираясь лишь на одни ресурсы Евросоюза. И это действительно так. Ключевые игроки Евросоюза – Франция, Германия, Бельгия, Нидерланды – уже не в состоянии финансировать решение многочисленных проблем стран Восточной Европы, Балканского полуострова. Более того, они всерьез и не беспокоятся о решении этих проблем, что наглядно продемонстрировала история с размещением мигрантов из стран Ближнего Востока и Северной Африки, которая стала причиной серьезных противоречий между руководством Евросоюза и странами Восточной Европы. Китай уже вкладывает в страны Восточной Европы миллиарды долларов и суммы инвестиций будут только расти.
Естественно, что в Брюсселе таким поведением восточноевропейских государств не очень довольны. Но что можно сделать? Мир меняется, а Китай играет в этих изменениях очень большую роль. Все больше стран начинает понимать, что ориентироваться на Китай в текущей мировой политической и экономической ситуации куда выгоднее, чем оставаться вечными сателлитами США и Евросоюза. Еще больше руководителей Евросоюза пугает тот факт, что и западноевропейские (здесь речь идет о политическом и культурном понятии «Западная Европа») страны все больше интересуются развитием взаимоотношений с Китаем. Например, Австрия высказывается за то, чтобы китайский «Новый шелковый путь» обязательно проходил через ее территорию, прекрасно понимая все выгоды и позитивные последствия этого шага.
Мы видим, что Китай методично и успешно идет к достижению своей цели – распространению своего экономического, а затем и политического влияния на страны Азии, Европы и Африки. «Новый шелковый путь» — лишь один из способов расширения этого влияния. Но на что могут решиться Соединенные Штаты в попытках не допустить утверждения китайского «господства»?
Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан даже отметил, что Китай может предоставить странам Восточной и Центральной Европы такие возможности, которые невозможно реализовать, опираясь лишь на одни ресурсы Евросоюза. И это действительно так. Ключевые игроки Евросоюза – Франция, Германия, Бельгия, Нидерланды – уже не в состоянии финансировать решение многочисленных проблем стран Восточной Европы, Балканского полуострова. Более того, они всерьез и не беспокоятся о решении этих проблем, что наглядно продемонстрировала история с размещением мигрантов из стран Ближнего Востока и Северной Африки, которая стала причиной серьезных противоречий между руководством Евросоюза и странами Восточной Европы. Китай уже вкладывает в страны Восточной Европы миллиарды долларов и суммы инвестиций будут только расти.
Естественно, что в Брюсселе таким поведением восточноевропейских государств не очень довольны. Но что можно сделать? Мир меняется, а Китай играет в этих изменениях очень большую роль. Все больше стран начинает понимать, что ориентироваться на Китай в текущей мировой политической и экономической ситуации куда выгоднее, чем оставаться вечными сателлитами США и Евросоюза. Еще больше руководителей Евросоюза пугает тот факт, что и западноевропейские (здесь речь идет о политическом и культурном понятии «Западная Европа») страны все больше интересуются развитием взаимоотношений с Китаем. Например, Австрия высказывается за то, чтобы китайский «Новый шелковый путь» обязательно проходил через ее территорию, прекрасно понимая все выгоды и позитивные последствия этого шага.
Мы видим, что Китай методично и успешно идет к достижению своей цели – распространению своего экономического, а затем и политического влияния на страны Азии, Европы и Африки. «Новый шелковый путь» — лишь один из способов расширения этого влияния. Но на что могут решиться Соединенные Штаты в попытках не допустить утверждения китайского «господства»?