Ядерное разоружение: мы вас подождем…

 

Согласиться на ядерное разоружение в условиях американского превосходства в обычных вооружениях для России равноценно самоубийству

Россия отказалась возобновить переговоры по дальнейшему ядерному разоружению. Об этом 6 февраля заявил замглавы российского МИДа Сергей Рябков в ответ на предложение американского госсекретаря Джона Керри вернуться к ним, озвученное днем ранее. Отказ от лишенных «политической логики и здравого смысла» переговоров Рябков обосновал рядом причин.

Первая: уже сниженное до уровня конца 1950-х — начала 1960-х годов количество ядерных боезарядов. А среди действий США по подрыву российского оборонного потенциала наш дипломат отметил реализацию программы «глобального удара», создание глобальной системы ПРО и опасность милитаризации космоса. С военной точки зрения, именно они заслуживают особого внимания и пояснения. При этом надо понимать, что все эти программы и концепции взаимосвязаны и дополняют друг друга.

По Договору СНВ-III количество ядерных боезарядов и их носителей у каждой стороны не должно превышать 1550 и 700 единиц соответственно. На 1 января 2016 года, по данным американского Госдепа, США и РФ имели 762 и 526 развернутых носителей, на которых имеется 1538 и 1648 ядерных боезарядов соответственно. Очевидно примерное равенство ядерных сил, что подтверждает и Пентагон. Тогда почему же США постоянно возвращаются к вопросу о разоружении?

Одна из причин — непомерные расходы на гонку вооружений, которые весьма обременительны даже для мощной американской экономики. Руководство страны вынуждено реагировать на это урезанием военного бюджета. Не может не волновать США и возможность России наращивать количество своих носителей до установленного СНВ-III предела. Но наряду с другими есть причины и иного свойства, о которых американцы предпочитают умалчивать.

К примеру, ситуация с шахтными межконтинентальными баллистическими ракетами (МБР) «Минитмен-3», которых на сегодняшний день у Штатов около 450 единиц. Боеготовность ракет 1970 года «рождения» поддерживается путем неоднократно проведенных модернизаций. Часть этих МБР планируется сохранить до 2020 года, когда завершается действие СНВ-III. Напрашивается вопрос: а что будет при отказе России от пролонгации договора? Данных о создании новой ракеты для замены «Минитмена» нет, а причиной для отказа может стать законное требование РФ об учете наряду с вооружениями США ядерного потенциала Великобритании и Франции. Как отметил Рябков, «двусторонний российско-американский трек исчерпан в силу "оружейно-ядерной арифметики"».

Таким образом, ядерное оружие для России является своего рода «страховым полисом» от прямой военно-политической агрессии США на ближайшие 50 лет. А любая страховка, как известно, требует вложения средств сегодня для защиты своих интересов в будущем.

Стратегический ядерный потенциал России является весьма эффективным сдерживающим фактором для потенциальных агрессоров. Американская правящая элита хорошо понимает неизбежность катастрофы для США при нанесении РФ ответного удара «ядерной дубинкой». Бесперспективность ядерной гонки стала причиной разработки и реализации мер по достижению превосходства над Россией за счет обычных высокотехнологичных вооружений и новых способов их применения.

В концентрированном виде это выразилось в разработке и практической реализации ряда концепций, где основными являются «воздушно-наземная операция» и «глобальный удар». Последняя основана на поражении первоочередных целей (ядерные средства, средства управления, разведки и другие объекты) внезапным ударом обычным высокоточным оружием за время не более одного часа. Носителями такого оружия могут быть в том числе гиперзвуковые летательные аппараты, баллистические и крылатые ракеты большой дальности, а наиболее вероятными жертвами станут страны — обладатели ядерного оружия, по сути, Россия. О готовности к нанесению такого удара еще в апреле 2010 года заявил Роберт Гейтс, тогдашний министр обороны США.

Но при всей «красоте» концепции «глобального удара» ее авторы должны учитывать одно очень важное обстоятельство: на массированный пуск МБР и крылатых ракет в обычном снаряжении жертва может нанести ответный, но уже ядерный удар. Ведь она может определить факт начала удара, но не «начинку» атакующих ракет. Исходя из худшего варианта развития событий, решение наверняка будет принято именно в пользу ядерного удара. А это уже совсем другие последствия для агрессора. Поэтому-то для нейтрализации такого развития событий США активно создают глобальную противоракетную оборону (ПРО).

По логике авторов концепции, глобальный удар не обеспечит 100-процентного поражения наших ядерных средств. Именно поэтому после нанесения обезоруживающего удара система ПРО должна стать своего рода глобальным американским «щитом».

Сегодня создана и функционирует система ПРО континентальной части Северной Америки. В рамках глобальной системы противоракетной обороны она будет играть роль второго эшелона. Первым эшелоном станут создаваемые районы ПРО в Европе и на Востоке с участием Японии и Южной Кореи. Американские стратеги рассчитывают, что противоракетный кордон вокруг России должен снизить наш оборонный потенциал и способствовать достижению одностороннего преимущества.

Космос в планах военных США занимает особое место. Уже сегодня средства разведки и связи космического базирования стали важнейшим элементом для практической реализации концепции «глобального удара» и глобальной ПРО. Но этим дело не ограничивается. США рассматривают космос как будущее поле боя, и в этом не стоит сомневаться.

По мнению американских специалистов, наличие оружия в космосе обеспечит тотальный контроль значительных участков территории Земли. С точки зрения боевого применения космическое оружие может использоваться в рамках ПРО, подавлять и выводить из строя радиосвязь на обширных территориях, уничтожать космические аппараты, орбитальные базы и космодромы противника. Для решения этих и других задач может использоваться ядерное и обычное оружие.

Активные работы в США по милитаризации космоса подтверждает множество фактов. Один из них — сверхсекретный космический беспилотник Х-37B. Изначально его позиционировали как орбитальный демонстратор для отработки космических технологий. Впоследствии военные признали, что аппарат может содействовать наземным войскам. Наряду с этим Х-37В может выпускать на орбиту малые спутники для отслеживания обстановки в любом проблемном регионе планеты.

Учитывая все перечисленные факторы, отказ России от диалога по ядерному разоружению в настоящее время оправдан и справедлив. Без втягивания в гонку вооружений мы должны держать над США ядерный «меч возмездия», который может поставить точку в ее истории как цивилизации. Это звучит жестко, но справедливо. В этом вся суть взаимного ядерного сдерживания.