ВЛ / Статьи
Антигерманская игра на газовом поле
11-09-2019, 02:00...
563
Вашингтон пытается, в ущерб Берлину, подсадить Европу на свой дорогой сжиженный газ
В последний день лета министр энергетики США Рик Перри провел переговоры с секретарем канцелярии премьер-министра Польши Петром Наимским и секретарем СНБО Украины Александром Данилюком.
Рассказывая об итогах встречи, Перри отметил, что США будут помогать Польше снизить зависимость от российского газа, пишет колумнист украинского еженедельника «2000» Дмитрий Галкин. В чем именно будет заключаться эта помощь, пояснил Петр Наимский: Польша увеличит объемы закупаемого в США сжиженного природного газа (СПГ), часть которого будет перепродавать Украине. Так, в 2021 году Украина сможет закупить в Польше 6 млрд. кубометров газа, что в четыре раза превышает нынешние польские возможности. В результате, как пообещал Наимский, у Украины появится возможность диверсифицировать источники поставки газа.
Таким образом, можно говорить о возникновении межгосударственного альянса, видящего свою цель в том, чтобы уменьшить значимость российского газового экспорта в Европу.
Александр Данилюк, Рик Перри и Петр Наимский подписали меморандум о готовности содействовать укреплению энергетической безопасности региона посредством увеличения поставок американского СПГ. Для этого, кстати говоря, обеим странам придется сделать значительные вложения в создание соответствующей инфраструктуры.
О том, насколько выгодными окажутся эти инвестиции, как скоро они окупятся, предоставим судить экономистам. Мне бы хотелось остановиться на возможных внешнеполитических последствиях участия Украины в реализации данного проекта. Представляется, что наиболее важный результат для Киева будет заключаться не в снижении российского экономического влияния в регионе, а в появлении у Украины противоречий в отношениях с Германией.
Увеличение экспорта американского СПГ в Европу в обозримом будущем не приведет к заметному снижению объема, поставляемого европейским потребителям Россией. Разумеется, американские корпорации получат от этого определенные экономические выгоды, особенно учитывая, что создание одного рабочего места в индустрии, связанной с добычей сланцевого газа, приводит к появлению пяти-шести рабочих мест в других отраслях промышленности и в сфере услуг. Однако для администрации США наибольшую важность представляет политический эффект от присутствия американского газа на европейском рынке.
Рассказывая об итогах встречи, Перри отметил, что США будут помогать Польше снизить зависимость от российского газа, пишет колумнист украинского еженедельника «2000» Дмитрий Галкин. В чем именно будет заключаться эта помощь, пояснил Петр Наимский: Польша увеличит объемы закупаемого в США сжиженного природного газа (СПГ), часть которого будет перепродавать Украине. Так, в 2021 году Украина сможет закупить в Польше 6 млрд. кубометров газа, что в четыре раза превышает нынешние польские возможности. В результате, как пообещал Наимский, у Украины появится возможность диверсифицировать источники поставки газа.
Таким образом, можно говорить о возникновении межгосударственного альянса, видящего свою цель в том, чтобы уменьшить значимость российского газового экспорта в Европу.
Александр Данилюк, Рик Перри и Петр Наимский подписали меморандум о готовности содействовать укреплению энергетической безопасности региона посредством увеличения поставок американского СПГ. Для этого, кстати говоря, обеим странам придется сделать значительные вложения в создание соответствующей инфраструктуры.
О том, насколько выгодными окажутся эти инвестиции, как скоро они окупятся, предоставим судить экономистам. Мне бы хотелось остановиться на возможных внешнеполитических последствиях участия Украины в реализации данного проекта. Представляется, что наиболее важный результат для Киева будет заключаться не в снижении российского экономического влияния в регионе, а в появлении у Украины противоречий в отношениях с Германией.
Увеличение экспорта американского СПГ в Европу в обозримом будущем не приведет к заметному снижению объема, поставляемого европейским потребителям Россией. Разумеется, американские корпорации получат от этого определенные экономические выгоды, особенно учитывая, что создание одного рабочего места в индустрии, связанной с добычей сланцевого газа, приводит к появлению пяти-шести рабочих мест в других отраслях промышленности и в сфере услуг. Однако для администрации США наибольшую важность представляет политический эффект от присутствия американского газа на европейском рынке.
Германия столь сильно заинтересована в скорейшем окончании «Северного потока-2» потому, что она в результате превратится в главный европейский газовый хаб, из которого будут осуществляться поставки в страны Восточной Европы. Благодаря этому немецкие корпорации получат дополнительные инструменты контроля над восточноевропейским экономическим пространством. А это укрепит лидерство Германии в ЕС, и усиливающиеся амбиции Парижа.
В такой ситуации для администрации США важно продемонстрировать, что роль Германии как общеевропейского газораспределительного центра не является безальтернативной. Если возникнет острая необходимость, то в таком качестве в перспективе может выступить Польша, создающая для этого необходимую инфраструктуру.
Кроме того, роль российского газа (в том числе поставляемого через Германию по «Северному потоку») в структуре энергобаланса Польши существенно снизится.
Правда, нет ни одного примера использования Россией своего газового экспорта для воздействия на внешнеполитический курс западных стран. Что касается российских «газовых войн» с Украиной, Белоруссией и Молдавией, то они были направлены преимущественно на то, чтобы сохранить эти государства, представляющие для России исключительную важность, в сфере российского влияния. Однако трудно представить, чтобы Кремль решил при помощи газового экспорта добиться от украинской власти тех шагов, на которые она не пошла в более благоприятное ждя двусторонних отношений время.
Не следует также забывать, что все «газовые войны» проходили в совершенно иных международных условиях. Ведущие страны Евросоюза, прежде всего Германия, стремились к всестороннему сближению с Россией, а потому закрывали глаза на методы, используемые Москвой для сохранения российского доминирования на постсоветском пространстве.
Тесное сотрудничество между Россией и Евросоюзом было прервано в 2014 году. И это, на мой взгляд, главное внешнеполитическое достижение администрации Обамы. Теперь страны ЕС всеми средствами стремятся показать, что будут противодействовать российской экспансии на постсоветском пространстве даже в том случае, если президент Трамп готов мириться с ней. Правда, недавний визит Джона Болтона в Киев показал, что подобные опасения европейских политиков напрасны: США намерены противодействовать попыткам российской власти увеличить свое международное влияние. Таким образом повторение успешных для Москвы «газовых войн» встретило бы не сдержанное сочувствие, а противодействие со стороны США и ведущих стран Евросоюза.
В такой ситуации для администрации США важно продемонстрировать, что роль Германии как общеевропейского газораспределительного центра не является безальтернативной. Если возникнет острая необходимость, то в таком качестве в перспективе может выступить Польша, создающая для этого необходимую инфраструктуру.
Кроме того, роль российского газа (в том числе поставляемого через Германию по «Северному потоку») в структуре энергобаланса Польши существенно снизится.
Правда, нет ни одного примера использования Россией своего газового экспорта для воздействия на внешнеполитический курс западных стран. Что касается российских «газовых войн» с Украиной, Белоруссией и Молдавией, то они были направлены преимущественно на то, чтобы сохранить эти государства, представляющие для России исключительную важность, в сфере российского влияния. Однако трудно представить, чтобы Кремль решил при помощи газового экспорта добиться от украинской власти тех шагов, на которые она не пошла в более благоприятное ждя двусторонних отношений время.
Не следует также забывать, что все «газовые войны» проходили в совершенно иных международных условиях. Ведущие страны Евросоюза, прежде всего Германия, стремились к всестороннему сближению с Россией, а потому закрывали глаза на методы, используемые Москвой для сохранения российского доминирования на постсоветском пространстве.
Тесное сотрудничество между Россией и Евросоюзом было прервано в 2014 году. И это, на мой взгляд, главное внешнеполитическое достижение администрации Обамы. Теперь страны ЕС всеми средствами стремятся показать, что будут противодействовать российской экспансии на постсоветском пространстве даже в том случае, если президент Трамп готов мириться с ней. Правда, недавний визит Джона Болтона в Киев показал, что подобные опасения европейских политиков напрасны: США намерены противодействовать попыткам российской власти увеличить свое международное влияние. Таким образом повторение успешных для Москвы «газовых войн» встретило бы не сдержанное сочувствие, а противодействие со стороны США и ведущих стран Евросоюза.
Однако гипотетическая возможность использования Россией в политических целях собственного газового экспорта для администрации США — удобный предлог для того, чтобы требовать увеличения доли других поставщиков на европейском рынке. Причем поставки американского газа предполагается осуществлять через Польшу, главного союзника США в Восточной Европе. А в политическом отношении больше всего пострадает от появления польской альтернативы Германия, которая, несмотря на открытое недовольство администрации США, собирается завершить строительство «Северного потока-2» и извлечь многочисленные выгоды из своей роли главного распределителя российского газа.
Украина, изъявившая желание покупать в Польше американский СПГ (помогая оплачивать создание инфраструктуры, необходимой для расширения американского экспорта), становится одним из участников проекта, направленного на снижение экономического и политического влияния Германии в Евросоюзе.
Украина, изъявившая желание покупать в Польше американский СПГ (помогая оплачивать создание инфраструктуры, необходимой для расширения американского экспорта), становится одним из участников проекта, направленного на снижение экономического и политического влияния Германии в Евросоюзе.
Легко понять, почему Польша, пытающаяся захватить лидерство в Восточной Европе, а потому соперничающая с Германией, которая обладает несравненно большими экономическими возможностями, помогает реализации геополитических планов США.
Но остается неясным, что собирается получить от этого Украина.
Главным вопросом для украинской власти остается не цена российского газа (американский СПГ, поставляемый из Польши, никак не может быть дешевле), а гарантии сохранения транзита газа и условия, на которых он будет осуществляться.
Но остается неясным, что собирается получить от этого Украина.
Главным вопросом для украинской власти остается не цена российского газа (американский СПГ, поставляемый из Польши, никак не может быть дешевле), а гарантии сохранения транзита газа и условия, на которых он будет осуществляться.
Украинская власть может проявить твердость и добиться от российской стороны заключения соглашения на длительный срок. Но наличие у Украины альтернативного источника поставок газа не окажет ни малейшего влияния на российскую позицию. Поведение России будет определяться требованиями Германии и ЕС, которые ясно высказались за сохранение украинского маршрута и предоставление Украине таких объемов транзита, которые делают экономически выгодной деятельность украинской ГТС.
Стремление же любой ценой нанести экономический ущерб России напоминает действия капризного ребенка, который в мороз сдергивает шапку, чтобы назло бабушке отморозить уши. Киеву пора научиться думать о собственных преференциях — сохранении тесных связей с Берлином, напрямую заинтересованным как в скорейшем разрешении донбасского конфликта, так и в укреплении украинской экономики.
Вполне возможно, что участие в геополитических проектах США рассматривается украинской властью как наиболее надежный способ заручиться содействием самой могущественной державы в противостоянии с Россией. Однако американская администрация преследует исключительно американские национальные интересы (в соответствии с представлениями о них действующего руководства США). Когда вице-президент Пенс заявил 2 сентября, что США оказывают Украине всестороннюю поддержку и требуют более активной помощи от европейских стран, он думал не столько о том, как бы помочь укреплению украинских позиций, сколько о том, как бы продемонстрировать неспособность Франции и Германии противодействовать российской политике.
Украина рискует вновь оказаться втянутой в чужую игру, и у нее нет ни малейшего шанса выиграть.
Так будет продолжаться до тех пор, пока государственное руководство не сформулирует ясно, в чем заключаются национальные интересы Украины. И не начнет добиваться их реализации, не позволяя обиде и неприязни заглушать прагматические соображения.
Стремление же любой ценой нанести экономический ущерб России напоминает действия капризного ребенка, который в мороз сдергивает шапку, чтобы назло бабушке отморозить уши. Киеву пора научиться думать о собственных преференциях — сохранении тесных связей с Берлином, напрямую заинтересованным как в скорейшем разрешении донбасского конфликта, так и в укреплении украинской экономики.
Вполне возможно, что участие в геополитических проектах США рассматривается украинской властью как наиболее надежный способ заручиться содействием самой могущественной державы в противостоянии с Россией. Однако американская администрация преследует исключительно американские национальные интересы (в соответствии с представлениями о них действующего руководства США). Когда вице-президент Пенс заявил 2 сентября, что США оказывают Украине всестороннюю поддержку и требуют более активной помощи от европейских стран, он думал не столько о том, как бы помочь укреплению украинских позиций, сколько о том, как бы продемонстрировать неспособность Франции и Германии противодействовать российской политике.
Украина рискует вновь оказаться втянутой в чужую игру, и у нее нет ни малейшего шанса выиграть.
Так будет продолжаться до тех пор, пока государственное руководство не сформулирует ясно, в чем заключаются национальные интересы Украины. И не начнет добиваться их реализации, не позволяя обиде и неприязни заглушать прагматические соображения.