Турецкие метания

Можно с уверенностью сказать, что за последние годы значительно выросли политическая активность и амбиции Турции. Стоит ли перечислять все те новостные сводки, где фигурируют либо амбициозные заявления турецких политиков, либо события, связанные с этим государством? Нынешние правящие круги Турции не устраивает то положение, то влияние и те политические возможности, которыми они обладают. Им очень хочется большего. 

Не так давно Турция пыталась удовлетворить свои геополитические амбиции за счёт того хаоса, который образовался вследствие «Арабской весны» и деятельности террористических организаций, которые значительно окрепли после этой «весны». Военно-политическое вмешательство России в сирийские дела здорово расстроили хищнические планы турецкого руководства. Но Турция от этих планов отнюдь не отказалась. Турция всё равно пытается выжить максимум из продолжающейся войны в Сирии, но уже с учётом новых обстоятельств, которые сильно сдерживают её аппетиты. К примеру, тот же ввод войск и формирование баз на территории сирийской провинции Идлиб. Несмотря на то, что Анкара отсылает к соглашениям по созданию зон деэскалации, заключенных в Астане, Сирийское правительство назвало этот шаг «вторжением турецких войск», потребовав их вывода.

Что же поспособствовало росту этих амбиций? 
Вопросу о вступлении Турции в ЕС уже очень много лет, но, как говориться, воз и ныне там. Европа не хочет видеть Турцию членом своего Союза. Против этого вступления не раз высказывались лидеры таких стран, как Германия, Франция, Австрия. Однако за последнее время и желание Турции вступить в ЕС значительно уменьшилось. Хотя вопрос официально ещё не закрыт, но Эрдоган не раз заявлял, что энтузиазм решить этот вопрос у Турции угас. Буквально 1 октября было им сказано, что: «Нам больше не нужно членство в Европейском союзе», а также: «Мы были бы рады сделать свой вклад в будущее Европы, — заявил Эрдоган. — Если этого не произойдёт, это для нас не имеет никакого значения. Мы продолжим идти своим собственным путём». В 2015 году, тогда ещё вице-премьер Турции, Б. Арындж отметил, что процент граждан, за вступление в ЕС снизилось с 75% до 20%. 

В общем, перспектива вступления в ЕС, которая являлась целью Турции не одно десятилетие, тает на глазах. Вот Турция и пытается нащупать свой «собственный путь». А для этого нужна идеология, которая бы ставила стратегические цели. 

Идеологических альтернатив, западной европейской Турции, которая так и не стала явью, две. Это неоосманизм (неоисламизм) и пантюркизм, обе эти концепции отсылают к прошлому, к временам Османской империи и тюркских каганатов. Сторонникам неоосманизма нужно исламизировать общество. Османская империя позиционировала себя всё-таки как последний халифат. А приверженцы пантюркизма должны подогревать народ мечтой о Великом Туране, то есть политическом объединении тюркоязычных народов. За неоосманизмом и пантюркизмом стоят такие мощные социальные структуры как турецкие суфийские такрикаты и печально известная организация «Серые волки». Эрдоган и его окружение – представители неоосманизма. 

Но одно дело – турецкие амбиции, мечты. Другое – возможность их воплощения в жизнь. Если вспомнить о сравнении шахмат с геополитикой, то можно сформулировать вопрос так: где те свободные клетки, куда Турция могла бы пойти? И тут оказывается, что свободных клеток вокруг нет, все они заняты другими державами. 

Как сильно Турция может расширить своё влияние в юго-западном направлении от своих границ? Да, когда-то нынешняя Турция был центром Османской империи, которая в свою очередь была халифатом. Титул халифа османские султаны перехватили у правителей мамелюков, разгромив их. Огромные территории с арабским населением входили в империю Османов. Но сегодня вряд ли такие арабские государства, как Египет и в особенности Саудовская Аравия захотят быть второй скрипкой в турецкой игре. Наверняка, они будут сдерживать расширение турецкого влияния. У той же Саудовской Аравии амбиций, военных и политических возможностей не меньше. 

Есть ещё одна страна на Ближнем Востоке, сопоставимая с Турцией по населению, экономике, военному потенциалу – Иран. История их взаимоотношений очень не проста и любое расширение влияния Турции вряд ли будет встречено аплодисментами в Иране. И для того же Ирана не имеет значение под каким знаменем (неоосманизма или пантюркизма) будет это расширение провозглашено. Когда-то тюркские каганаты быстро расширялись, объединяя огромные степные пространства с кочевниками, и в дальнейшем наносили удары по соседним державам оседлого населения. Где же сейчас такие рыхлые территории (пространства) – то есть не заполненные клеточки? На Кавказе, в Средней Азии, в Поволжье присутствует либо Россия, либо интересы Ирана и даже Китая. Не говоря уже о том, что сами национальные государства Кавказа и Средней Азии, имеют свои цели и едва ли захотят признать турецкий пантюркизм вместе с турецким главенством. Взять хотя бы Азербайджан. Несмотря на определённые реверансы в сторону Турции, Азербайджан всё равно не может поставить под удар отношения с Россией и Ираном, с которыми он граничит, и имеет тесные экономические, культурные и этнические связи. 

В данном контексте уместна поговорка – куда не кинь, всюду клин. Вполне вероятно, что в среднесрочной перспективе Турция так и будет метаться между США, Европой, Россией, арабским востоком и тюркоязычными странами, пытаясь хоть как-то удовлетворить растущие амбиции. Следствием всех этих турецких метаний будут противоречивые заявления и действия турецкого руководства, которые мы будем наблюдать до тех пор, пока на международной арене не произойдут какие-нибудь тектонические сдвиги. 

Можно сказать, что Турция сейчас напоминает бурлящий котел с крышкой. Крышку сдерживают геополитические обстоятельства. Но иногда внутреннее давление её чуть приподнимает, и от туда вырывается струя горячего пара в виде каких-то жёстких высказываний или авантюрных действий турецкого руководства.