ВЛ / Статьи / ЕВРОПА
Меркель «перекрасит» ваххабитов в либералов
6-10-2016, 09:36...
1 029
Либо ислам станет европейским, либо Европа — исламской
Правительство Германии в преддверии парламентских выборов — до первого полугодия 2017 года — разработает проект по адаптации ислама к немецким либеральным ценностям. Об этом 4 октября сообщили «Известия» со ссылкой на источник в Христианско-демократическом союзе Германии (ХДС).
— Программа интеграционная. Ею будут заниматься сразу несколько министерств и ведомств. Центральная роль все же будет принадлежать министерству внутренних дел. Однако министерство труда и социальных вопросов и другие ведомства также будут задействованы в работе над программой, — сообщили СМИ в Христианско-демократическом союзе.
Ранее министр финансов Германии и член правящей партии ХДС/ХСС Вольфганг Шойбле в статье для газеты Welt am Sonntag высказал идею, что Германии необходимо создавать и поддерживать «немецкий ислам». По его мнению, он должен базироваться на либеральных ценностях, таких как толерантность и свобода, что присуще немецкой культуре. Политик признает, что возрастающее число мусульман в Германии является вызовом для страны, так как они «из совсем других культур».
Смогут ли немецкие власти реализовать проект, или разговоры об адаптации мигрантов — пиар-ход в преддверии парламентских выборов?
Доцент кафедры интеграционных процессов МГИМО Александр Тэвдой-Бурмули полагает, что заявление представителей правящей партии о проекте «немецкий ислам» — не только пиар-ход, но и напоминание о том, что программа по факту уже воплощается в Германии.
— Например, в немецких школах преподают уроки ислама специально подготовленные, лицензированные государством учителя, причем, как правило, из числа диаспоры. Это как раз и делается для того, что выбить почву из-под ног радикальных проповедников и взять под контроль процесс религиозного образования.
Пока сложно понять, насколько такие меры эффективны в виду нынешнего миграционного взрыва, когда способности государства «переварить» мигрантов однозначно отстают от того количества, которое направляется в Европу каждый год. Но если миграционный бум пойдет на спад (а Ангела Меркель как раз и подчеркивает, что по сравнению с прошлым годом мигрантов в страну прибыло гораздо меньше) и удастся сохранить управляемость ситуацией в ближайшие годы, то в долгосрочной перспективе проект либерального гражданского ислама в Германии может вполне получиться. В итоге Германия будет методично адаптировать ислам к европейской действительности. Такие попытки предпринимаются во Франции и в Великобритании.
Естественно, никто не может дать гарантии, что проект с успехом может быть доведен до конца. Но Меркель обращает внимание на то, что из-за миграционного взрыва некоторая устойчивость нарушилась, а потом все может вернуться в предсказуемое русло. Надо отметить, что здесь большую роль играет фактор Турции: для Меркель крайне важно сохранить соглашение с Анкарой, которая все-таки фильтрует большую часть мигрантов на своей территории. Если договоренности закончатся неудачей, а такая вероятность есть, тогда новый всплеск миграции обеспечен.
Идея адаптации ислама к европейской культуре не нова. Она периодически появляется в информационном поле особенно после терактов, но ее реальное воплощение в жизнь упирается во множество проблемных аспектов, отмечает научный сотрудник Института Африки РАН, кандидат исторических наук Григорий Карпов.
— Во-первых, термин латинского происхождения «религия» слабо применим к исламу, поскольку ислам — это все-таки совокупность религиирелигиозной, политической и экономической доктрины. В Коране можно найти ответы на все вопросы. Многие исследователи ошибочно воспринимают ислам как религию в ее классическом понимании, как христианство или те или иные ветви христианства — католицизм, протестантизм, православие. Европейское сознание не способно понять, какое место занимает Коран в жизни мусульманина.
Во-вторых, у Западной Европы, в отличие от нашей страны, нет многовекового опыта жизни с крупными сообществами мусульман в рамках одного государства. Когда мусульмане в 8 веке захватили Иберийский полуостров, то затем испанцы и португальцы их оттуда вытесняли примерно семь веков и назвали процесс «реконкистой», то есть отвоеванием (Reconquista — отвоёвывание). В итоге все закончилось изданием серии законов, касающихся в том числе «чистоты крови», запрете проживания вообще мусульман на территории Испании и т. д. Если посмотреть на проблему с географической точки зрения, то получается, что чем южнее Европа, тем сильнее там католические традиции — как противопоставление исламу. В рамках же нашего государства относительно крупные мусульманские сообщества появлялись еще в середине 16 века с завоеванием Казанского, Астраханского и Сибирского ханств. Причем у нас не издавались законы о выселении мусульман с территории государства Московского, позднее — Российского, а затем Российской империи.
В-третьих, у христианства и ислама сложная предыстория, состоящая преимущественно из войн. Ислам возник в 7 веке на территории Аравийского полуострова, а всего через 100 лет — в 732 году — неподалеку от города Тура в Северной Франции состоялась битва при Пуатье, где сошлись арабы-мусульмане и франки.
В-четвертых, у мусульман в Европе нет мотива для адаптации. Политика мультикультурализма на протяжении десятилетий объясняла им, что все культуры равны и равноценны, причем все это подкреплялось конкретными действиями. Например, удовлетворение требований по предоставлению халяльной пищи в школах, даже если учащихся там мусульман — не большинство. По логике мультикультурализма логичен закономерен вопрос — а почему те же англичане или немцы должны соблюдать свои законы, а не законы шариата? И хотя мультикультурализм вроде как еще в 2010—2011 годах был признан провальной политикой — об этом высказывались и Николя Саркози, и Ангела Меркель, и Дэвид Кэмерон, однако взамен ничего так и не было предложено. В итоге прежняя политика продолжается и даже усугубляется в виду притока огромного количества беженцев. А представители ислама, как правило, сложно ориентируется там, где нет прямых законов и прямых запретов.
В-пятых, психологически, как правило, адаптируется слабый под сильного, а не наоборот. И в этом случае мусульмане себя слабыми отнюдь не считают. Наоборот — мусульмане сейчас в своих собственных глазах выглядят гораздо сильнее европейцев: они сплочённее, жестче в каких-то моментах и даже физически сильнее. При этом, говорят они, вы нам еще и соцпособия платите за то, что мы у вас живем, а так может поступать только слабый. Тот, кто нас боится…
Таким образом, при текущем положении дел адаптировать ислам под европейские ценности вряд ли возможно. Скорее, наоборот — там, где в европейских городах начинают преобладать мусульмане, европейцы либо по факту адаптируются, либо вообще уезжают. О каких-то массовых переходах мусульман в христианство не слышно. А вот европейских неофитов в исламской среде уже тысячи. То есть тех, кто добровольно считает ислам новой и правильной для себя религией. К слову, неофиты, как правило, отличаются большей ревностью в соблюдении религиозных заветов.
Если попытаться реально провести адаптацию, то это, скорее, будет выглядеть как принятие европейским обществом по факту каких-то исламских норм, которые сами же мусульмане будут навязывать и контролировать их соблюдение. По примеру тех же шариатских патрулей, которые уже бродят по Лондону, Бирмингему, Манчестеру, следя за тем, чтобы никто не распивал спиртное на улице…
Адаптация ислама в Европе, в данном случае в Германии — это все-таки больше болтологический проект, связанный, возможно, со стремлением политиков удержать ускользающую из рук власть, набрать голоса избирателей, чтобы правые не получили дополнительных очков на выборах.
— Программа интеграционная. Ею будут заниматься сразу несколько министерств и ведомств. Центральная роль все же будет принадлежать министерству внутренних дел. Однако министерство труда и социальных вопросов и другие ведомства также будут задействованы в работе над программой, — сообщили СМИ в Христианско-демократическом союзе.
Ранее министр финансов Германии и член правящей партии ХДС/ХСС Вольфганг Шойбле в статье для газеты Welt am Sonntag высказал идею, что Германии необходимо создавать и поддерживать «немецкий ислам». По его мнению, он должен базироваться на либеральных ценностях, таких как толерантность и свобода, что присуще немецкой культуре. Политик признает, что возрастающее число мусульман в Германии является вызовом для страны, так как они «из совсем других культур».
Смогут ли немецкие власти реализовать проект, или разговоры об адаптации мигрантов — пиар-ход в преддверии парламентских выборов?
Доцент кафедры интеграционных процессов МГИМО Александр Тэвдой-Бурмули полагает, что заявление представителей правящей партии о проекте «немецкий ислам» — не только пиар-ход, но и напоминание о том, что программа по факту уже воплощается в Германии.
— Например, в немецких школах преподают уроки ислама специально подготовленные, лицензированные государством учителя, причем, как правило, из числа диаспоры. Это как раз и делается для того, что выбить почву из-под ног радикальных проповедников и взять под контроль процесс религиозного образования.
Пока сложно понять, насколько такие меры эффективны в виду нынешнего миграционного взрыва, когда способности государства «переварить» мигрантов однозначно отстают от того количества, которое направляется в Европу каждый год. Но если миграционный бум пойдет на спад (а Ангела Меркель как раз и подчеркивает, что по сравнению с прошлым годом мигрантов в страну прибыло гораздо меньше) и удастся сохранить управляемость ситуацией в ближайшие годы, то в долгосрочной перспективе проект либерального гражданского ислама в Германии может вполне получиться. В итоге Германия будет методично адаптировать ислам к европейской действительности. Такие попытки предпринимаются во Франции и в Великобритании.
Естественно, никто не может дать гарантии, что проект с успехом может быть доведен до конца. Но Меркель обращает внимание на то, что из-за миграционного взрыва некоторая устойчивость нарушилась, а потом все может вернуться в предсказуемое русло. Надо отметить, что здесь большую роль играет фактор Турции: для Меркель крайне важно сохранить соглашение с Анкарой, которая все-таки фильтрует большую часть мигрантов на своей территории. Если договоренности закончатся неудачей, а такая вероятность есть, тогда новый всплеск миграции обеспечен.
Идея адаптации ислама к европейской культуре не нова. Она периодически появляется в информационном поле особенно после терактов, но ее реальное воплощение в жизнь упирается во множество проблемных аспектов, отмечает научный сотрудник Института Африки РАН, кандидат исторических наук Григорий Карпов.
— Во-первых, термин латинского происхождения «религия» слабо применим к исламу, поскольку ислам — это все-таки совокупность религиирелигиозной, политической и экономической доктрины. В Коране можно найти ответы на все вопросы. Многие исследователи ошибочно воспринимают ислам как религию в ее классическом понимании, как христианство или те или иные ветви христианства — католицизм, протестантизм, православие. Европейское сознание не способно понять, какое место занимает Коран в жизни мусульманина.
Во-вторых, у Западной Европы, в отличие от нашей страны, нет многовекового опыта жизни с крупными сообществами мусульман в рамках одного государства. Когда мусульмане в 8 веке захватили Иберийский полуостров, то затем испанцы и португальцы их оттуда вытесняли примерно семь веков и назвали процесс «реконкистой», то есть отвоеванием (Reconquista — отвоёвывание). В итоге все закончилось изданием серии законов, касающихся в том числе «чистоты крови», запрете проживания вообще мусульман на территории Испании и т. д. Если посмотреть на проблему с географической точки зрения, то получается, что чем южнее Европа, тем сильнее там католические традиции — как противопоставление исламу. В рамках же нашего государства относительно крупные мусульманские сообщества появлялись еще в середине 16 века с завоеванием Казанского, Астраханского и Сибирского ханств. Причем у нас не издавались законы о выселении мусульман с территории государства Московского, позднее — Российского, а затем Российской империи.
В-третьих, у христианства и ислама сложная предыстория, состоящая преимущественно из войн. Ислам возник в 7 веке на территории Аравийского полуострова, а всего через 100 лет — в 732 году — неподалеку от города Тура в Северной Франции состоялась битва при Пуатье, где сошлись арабы-мусульмане и франки.
В-четвертых, у мусульман в Европе нет мотива для адаптации. Политика мультикультурализма на протяжении десятилетий объясняла им, что все культуры равны и равноценны, причем все это подкреплялось конкретными действиями. Например, удовлетворение требований по предоставлению халяльной пищи в школах, даже если учащихся там мусульман — не большинство. По логике мультикультурализма логичен закономерен вопрос — а почему те же англичане или немцы должны соблюдать свои законы, а не законы шариата? И хотя мультикультурализм вроде как еще в 2010—2011 годах был признан провальной политикой — об этом высказывались и Николя Саркози, и Ангела Меркель, и Дэвид Кэмерон, однако взамен ничего так и не было предложено. В итоге прежняя политика продолжается и даже усугубляется в виду притока огромного количества беженцев. А представители ислама, как правило, сложно ориентируется там, где нет прямых законов и прямых запретов.
В-пятых, психологически, как правило, адаптируется слабый под сильного, а не наоборот. И в этом случае мусульмане себя слабыми отнюдь не считают. Наоборот — мусульмане сейчас в своих собственных глазах выглядят гораздо сильнее европейцев: они сплочённее, жестче в каких-то моментах и даже физически сильнее. При этом, говорят они, вы нам еще и соцпособия платите за то, что мы у вас живем, а так может поступать только слабый. Тот, кто нас боится…
Таким образом, при текущем положении дел адаптировать ислам под европейские ценности вряд ли возможно. Скорее, наоборот — там, где в европейских городах начинают преобладать мусульмане, европейцы либо по факту адаптируются, либо вообще уезжают. О каких-то массовых переходах мусульман в христианство не слышно. А вот европейских неофитов в исламской среде уже тысячи. То есть тех, кто добровольно считает ислам новой и правильной для себя религией. К слову, неофиты, как правило, отличаются большей ревностью в соблюдении религиозных заветов.
Если попытаться реально провести адаптацию, то это, скорее, будет выглядеть как принятие европейским обществом по факту каких-то исламских норм, которые сами же мусульмане будут навязывать и контролировать их соблюдение. По примеру тех же шариатских патрулей, которые уже бродят по Лондону, Бирмингему, Манчестеру, следя за тем, чтобы никто не распивал спиртное на улице…
Адаптация ислама в Европе, в данном случае в Германии — это все-таки больше болтологический проект, связанный, возможно, со стремлением политиков удержать ускользающую из рук власть, набрать голоса избирателей, чтобы правые не получили дополнительных очков на выборах.