Пушки острова Русский: как Ворошиловская батарея наводила страх на японцев

 

Не один век защита государственных границ основывалась на системе опорных пунктов — крепостей, укрепленных районов, линий обороны. Но Вторая мировая война показала, что позиционная оборона на суше, как правило, приводит к поражению. А вот в отношении морских портов дело обстоит иначе: их оборона должна быть именно такой — жесткой и несгибаемой.

После Первой мировой в Европе было построено множество укрепленных районов и линий обороны. Во Франции — линия Мажино, в Германии — линия Зигфрида против Франции и линия Пантера-Вотан против весьма агрессивной в то время Польши. Своими «линиями Мажино» для защиты от опасных соседей обзавелись едва ли не все европейские страны, включая не воевавшую с начала XIX века Швейцарию.

В общем-то, укрепрайоны — это всего лишь вариации Великой Китайской стены, сооружения грандиозного, дорогого и совершенно бесполезного. Хитроумные форты, доты, заграждения производили, да и сегодня производят сильное впечатление на людей — и на гражданских, и на военных — даже после того, как оказались ни на что не годными в годы войны.

А вот оборона морских портов, наоборот, должна быть организована именно по принципу удержания жестких позиций — прежде всего от нападений с моря. Порт — база и убежище для кораблей, без портов невозможны ни боевые действия флота, ни само его существование. Например, в Русско-японской войне борьба за Квантунский полуостров свелась к битве за Порт-Артур. И именно падение этого порта резко изменило как соотношение сил на море, так и обстановку на всем русско-японском фронте.

 

Порт должен иметь достаточное количество дальнобойных крупнокалиберных орудий, чтобы удерживать корабли противника на расстоянии и прикрывать свои корабли, выходящие из акватории или входящие в нее.

Более того, пока на побережье не будут захвачены порты, высадка морского десанта не имеет смысла — такой десант даже в случае успеха не может нормально снабжаться и сражаться. Например, при высадке англо-американского десанта в Нормандии летом 1944-го для союзников первейшей задачей стал захват ближайшего порта Шербур. Лишь после этого стало возможным наступление вглубь Франции.

Итак, порт вместе с портовым городом нужно защищать на определенных рубежах, не сходя с места — как от нападений с моря, так и с суши, невзирая на потери.

На всем тихоокеанском побережье нашей страны Владивосток с 1897 года был единственным портом, имевшим железнодорожное сообщение с остальной частью России и дававшим выход в Тихий океан. До начала Первой мировой город был хорошо защищен и с суши, и с моря: его укрепления насчитывали 16 фортов, 18 укреплений меньшего размера и 50 береговых батарей.

 

Однако к началу 1920-х годов система обороны пришла в упадок, и город остался беззащитным. В то же время отношения молодой Советской республики с Японией были крайне напряженными; было ясно, что рано или поздно Япония постарается захватить Владивосток как ключевой пункт русского Дальнего Востока. Обострившаяся к 1929 году обстановка заставила советское руководство обратить на Дальневосточный форпост пристальное внимание и начать восстановление укреплений.

А Япония, начавшая войну в Маньчжурии, к концу 1932 года вышла на границы Китая с СССР. Советскому Союзу пришлось строить цепь укрепленных районов на Дальневосточной границе, среди них и Владивостокский морской оборонительный район. Для защиты Владивостока с моря имеющихся калибров (в основном до 180 мм) и дальности их стрельбы явно не хватало, поэтому решили возвести 12-дюймовую (305 мм) башенную батарею на острове Русский. Осенью на юго-восточной оконечности острова началось строительство батареи, получившей номер 981, — вместе со 180-мм батареями она должна была стать основой оборонного узла. Башни взяли с линкора «Михаил Фрунзе» — бывшей «Полтавы».

Сам линкор «Полтава» вступил в строй в 1914 году и во время Первой мировой неоднократно выходил в море для прикрытия других кораблей и защиты минно-артиллерийских позиций. В ноябре 1919-го вследствие пожара, возникшего из-за халатности экипажа, линкор сильно пострадал, и его исключили из состава флота. А две средние башни типа МБ-3−12 демонтировали и отправили во Владивосток.

Место для новой батареи было выбрано западнее бухты Новик, в двух километрах от южного берега острова. Сопка, на которой расположена батарея, не господствует над местностью — таким образом, вспышки выстрелов с моря не видны, и засечь батарею невозможно. С самолета корректировать огонь кораблей по батарее тоже затруднительно из-за пересеченной местности. Кроме того, военные инженеры придумали еще одну хитрость. В разных точках недалеко от батареи в колодцах помещались заряды взрывчатки, провода от которых были протянуты на командный пункт. В случае обстрела противником эти заряды поочередно должны были взрываться, имитируя разрывы вражеских снарядов и вводя авиакорректировщика в заблуждение.

Существовал и еще один маскировочный фактор. Из-за близости к бухте Новик огневая позиция батареи часто скрывалась в тумане, а ее командный пункт находился выше, и с него прекрасно были видны подступы к городу с моря.

«Пульт» Ворошиловской батареи. Стрелка указывает на разновидность используемого в данный момент заряда, тип корабля-цели, а также вид тревоги (боевая, воздушная, химическая, атомная или опасность с суши).

В октябре 1934 года строительство батареи № 981 было закончено. В присутствии командующего Дальневосточной армией Блюхера и ряда других высоких чинов провели учебные стрельбы, а месяц спустя батарея получила официальное наименование в честь наркома обороны СССР Климента Ворошилова — так за ней закрепилось обиходное название «Ворошиловская батарея». К 1941 году были построены четыре целеуказательных поста для горизонтально-базного дальномера, что позволяло совершенно точно и быстро определять координаты вражеских кораблей.

 

К слову, 305-мм орудия Ворошиловской батареи не были ни единственными, ни самыми крупнокалиберными в крепости. Советские специалисты вполне резонно полагали, что батарею, координаты которой точно известны противнику, рано или поздно заставят замолчать. Поэтому в составе артиллерии Владивостока имелись подвижные железнодорожные орудия, три из них имели калибр 356 мм, три — 305 мм.

Калибр орудий батареи — 305-мм. В оригинале они представляли собой трехорудийные башни МК-3−12 линкора «Михаил Фрунзе» («Полтава»), оснащенные 12"/52 пушками Обуховского завода образца 1907 года. На суше башни были переоборудованы в средства береговой обороны МБ-3−12.

Итак, перед нами Ворошиловская батарея. Она состоит из огневой позиции, командных пунктов — главного и вспомогательного — и четырех целеуказательных постов. Гарнизон составляет 399 человек. Огневая позиция — это те самые башни, снятые с линкора «Полтава» и установленные в бетонных блоках на гребне сопки на расстоянии 217 м друг от друга. Под землей они соединены подземным ходом — потерной. Железобетонный башенный блок врыт в каменистый грунт горы, толщина крыши (2,8 м) и наружных стен (1,5−4 м) позволяет выдерживать попадания снарядов калибром до 356 мм, то есть защищает батарею почти от всех орудий японского флота. Конечно, у японцев имелись корабельные орудия калибра до 460 мм и с дальностью стрельбы, почти вдвое превышающей дальнобойность Ворошиловской батареи, — линкоры «Ямато» и «Мусаси». Но они предназначались для борьбы с кораблями противника, и их боекомплект не включал бетонобойных снарядов. В прочих помещениях батареи располагались снарядный погреб, погреб для пороховых картузов (мешков с порохом), кубрик для расчета, а также дизель-генераторы, дававшие электричество.

Главный командный пункт располагался на горе Вятлина в 1,5 км от башен и имел все необходимое для автономного существования — центральное отопление, дизель-генератор, запас воды. Здесь размещался «мозг» батареи — электромеханическое счетно-решающее устройство, которое переводило данные о цели (дистанция и направление) в команды для наводки орудий. Команды передавались на орудийные приборы по кабелю, то есть наводчикам не нужно было видеть цель — вращая устройства наводки, они лишь совмещали стрелки на циферблатах принимающих приборов.

Дистанцию определяли с помощью стереоскопических дальномеров Цейса, размещенных во вращающихся броневых рубках на главном и запасном командных постах, направление на цель — с помощью перископических визиров ВБК-1. Кроме того, имелось четыре целеуказательных поста горизонтально-базного дальномера для наблюдения за целью и всплесками снарядов. Каждый пост был связан с командным пунктом кабелем, и на посту была видна реальная картина боя, причем координаты цели и всплесков обрабатывались на отдельном приборе — автомате прямого курса.

Весь комплекс обеспечивал скорость и точность выдачи данных для стрельбы лучше, чем на корабле, где приходилось учитывать собственные скорость, направление движения и качку.

Расчет одной башни состоял из 75 человек, а механизация обеспечивала быструю подачу снарядов и картузов с пороховыми зарядами. Суммарно башня могла давать двумя стволами два выстрела в минуту (при стрельбе по очереди) или «палить» залпами. Боекомплект каждой башни составлял 600 снарядов — бронебойных, полубронебойных и фугасных, а дальность стрельбы 470-кг снарядами доходила до 23,2 км (или даже до 34,2 при использовании более слабых и легких боеприпасов образца 1928 года).

На казенной части пушек сохранился штамп производителя — Обуховский сталелитейный завод, 1914 год, а также указание массы орудия без затвора — 3043 пуда (49,8 т). Данное орудие несет порядковый номер 93.

В целом оборонная картина получилась хорошей. Любой корабль, приблизившийся ближе чем на 34 км к острову Русский, попадал под огонь Ворошиловской батареи. Проскочить по Амурскому или Уссурийскому заливам к порту было невозможно. Справедливости ради стоит заметить, что в отличие от береговых батарей Севастополя Ворошиловская батарея не могла прикрывать город от атак с суши, так как была выдвинута в сторону моря.

Итак, в 1934 году Ворошиловская батарея начала свою службу, но… воевать ей не пришлось. Сложный рельеф береговой полосы в сочетании с мощной артиллерией Владивостокского укрепрайона попросту исключал высадку десанта вблизи города и уж тем более приближение вражеских кораблей к порту. Операции японской армии у озера Хасан в 1938 году и на реке Халхин-Гол в 1939-м, имевшие конечной целью отрезать Приморье от остальной части СССР, провалились.

К началу Великой Отечественной войны между СССР и Японией был заключен договор о нейтралитете, который Япония аккуратно выполняла, поскольку ей не с руки было воевать одновременно против США и Советского Союза. Однако было понятно, что береговые батареи нужны не для отражения ударов с моря, а для того, чтобы таких попыток не было. В этом плане Ворошиловская свою задачу исполняла вплоть до 1997 года.

В течение многих лет батарея совершенствовалась. В 1944 году она обзавелась аппаратурой радиолокационной станции орудийной наводки, полученной по ленд-лизу из Англии. Позднее на Вятлине была установлена отечественная РЛС «Шкот». Сегодня экскурсанты, посещающие батарею, ставшую музеем, рассматривают запасные стволы, лежащие возле башен. Дело в том, что живучесть орудий таких калибров очень невелика — всего несколько сотен выстрелов, после чего требуется замена стволов.

Зачем и почему была упразднена Ворошиловская батарея? Современное оружие, и прежде всего высокоточные и очень мощные ракеты даже не в ядерном снаряжении не оставляют никаких шансов уцелеть долговременным фортификационным сооружениям. Батарея будет уничтожена еще до того, как успеет сделать первые залпы. Она стреляет на 20−30 км, тогда как ракеты летят на сотни. Координаты батареи давно известны, и изменить их невозможно.

Современная оборона строится совсем на иных принципах. В начале XX века в историю ушли старинные крепости. Эта же участь в конце века постигла и укрепленные районы, в том числе и на море.

Автор Юрий Веремеев