Политэкономия мировой войны: итоги и вызовы для 2016 года

 

2015 войдет в историю как год прорыва в глобальном управлении. Экономические изменения по-прежнему следуют за большой политикой. Достаточно вспомнить нефтяной рынок, на котором Саудовская Аравия схлестнулась с Россией и США, вынудив союзников по ОПЕК терпеть многомиллиардные убытки. 

Иногда даже кажется, что термин «международная политика» потерял актуальность, а ему на смену пришла «мировая политика» — излюбленное понятие неолиберальных интернационалистов, которые делают ставку на усиление роли Совета безопасности ООН, Международного валютного фонда, христианских церквей и региональных интеграционных объединений. Главная интрига минувшего года — борьба евро и доллара за лидерство в формируемом мировом порядке, а не противостояние доллара и юаня, как принято иногда считать.

 Мяч пока находится на стороне американской валюты, которая выигрывает от долговых проблем в Греции, Испании, Португалии и Ирландии. Китай знает финансовые возможности США: летом 2015 года фондовый рынок Поднебесной вмиг потерял около 40% своей стоимости, после чего МВФ «наладил» диалог с Пекином по вопросу будущей либерализации валютного рынка.

По данным системы SWIFT, в октябре 2015 года доля доллара составила 43% от суммарных транзакций на планете, в то время как евро заполучилуже 29%. Отставание сокращается, но не так быстро, как того желают в Берлине и Франкфурте.

 Вместо экспансии Германия всерьез задумалась о том, как сохранить еврозону, поведение которой напоминает полифонию библейской Вавилонской башни. Федеральная резервная система США дает бой Европейскому центробанку, объявив 16 декабря о повышении ставки рефинансирования до 0,5%. Отныне дорогой доллар будет постепенно возвращать в Америку деньги из зарубежных рынков. Они еще пригодятся Вашингтону: ведь в 2016 году голос Америки на рынках нефти и газа должен звучать громче, чем сейчас. Не случайно президент Барак Обама отказался 18 декабря от сорокалетнего эмбарго на экспорт сырой нефти. 

Эр-Рияд теряет «нефтяное оружие», а союзные ему столицы переживают дестабилизацию. Турция, главное плечо египетских «Братьев-мусульман», бросила вызов курдам, поссорилась с Россией и Ираном. Даже арабы-палестинцы не желают иметь с ней дело, Махмуд Аббас призывает Тель-Авив не пускать Анкару в Газу. Другой союзник саудовцев — Египет — налаживает контакты с Россией и США, поддерживая операцию ВКС РФ в Сирии.

 Египтян больше волнует гибридная война на Синайском полуострове, которую субсидирует Катар, а не территориальная целостность Саудовской Аравии, которая в марте 2015 года обрушилась на йеменских хуситов.

Как ни странно, Третья мировая война ведется не только на территории Арабского Востока, но и внутри исторического Запада — Вашингтону намного проще договориться с Токио, чем с Берлином. Примером тому служит Транстихоокеанское партнерство, сформированное США раньше Трансатлантической зоны свободной торговли. Пока канцлер ФРГ Ангела Меркель манит Америку фритрейдерством, Азия идет в наступление — Китай создает зону свободной торговли в АТР, подкрепляя ее Азиатским банком инфраструктурным инвестиций. Несмотря на все противоречия, планета становится более взаимозависимой: наперекор национализму и нарастающему межконфессиональному антагонизму, который выплескивается на улицы Иерусалима, Каира и Багдада, этих сакральных центров Ближнего Востока.

2015 год доказал не только эфемерность «золотого юаня», но и его рьяных апологетов — в четвертом квартале американское казначейство сделало все, чтобы интегрировать китайскую валюту в корзину МВФ, отобрав позиции у единой евровалюты, «пощипав» британский фунт и японскую йену. Поднебесная оказалась более консервативной, чем ожидалось: по состоянию на конец ноября, золотые резервы Народного банка Китая оцениваются в $59.52 млрд, передает агентство Reuters. КНР по-прежнем занимает шестое место в мире по запасам этого драгметалла, уступая США, Германии, МВФ, Италии и Франции. Вашингтон наградил Пекин за «лояльность», предоставив китайцам квоту в МВФ в размере 6% (с нынешних 3,8%). А себе американцы сохранили долю в 16,5% (сократилась с 16,7%), что позволяет по-прежнему накладывать вето на любое решение Совета директоров МВФ.

 Причем Индию дотягивают только до 3%, чтобы не стеснять китайские амбиции. Одобрив реформу фонда в декабре, Конгресс США превращает эту структуру в некое подобие мирового Центробанка: теперь резервы МВФ вырастут до $659 млрд вместо нынешних $329.83 млрд. В десятку влиятельных участников фонда войдет и Россия, которая смотрит на происходящие изменения с недоверием. «Следующий пересмотр квот может и не состояться в ближайшее время. Но тем не менее страны БРИКС получат возможность блокировать неугодные для себя решения», — цитирует агентство Sputnik министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова.

Реформа мировой финансовой системы — настолько опасная тема, что ее всячески пытаются маргинализировать. Не случайно после убийства ливийского лидера Муаммара Каддафи в 2011 году, PR-проект «Золотой динар» возглавили террористы «Исламского государства» (ИГИЛ запрещена на территории РФ). 

Телеканал CNN принялся тиражировать тезис о том, что ИГИЛ «считает систему бумажных денег катастрофой для всего человечества», которое может «спасти только золотой динар». В качестве примера указывается захват террористами банка в Мосуле (2014 года), когда «они украли $450 млн золотыми слитками». «Финансовые алхимики» из «Исламского государства» обращают свою «паству» к истории «арабского халифата», «который пользовался золотом и серебром в то время, как Европа была под пятой сатанинских банков, навязавших Старому Свету бумажные деньги». Эти тезисы можно было бы списать на банальное незнание предмета, но CNN придает им «аналитическую» значимость, ссылаясь на следующую мысль, высказанную американскими экспертами: «У золота действительно есть недостатки. К примеру, миллион долларов в американских банкнотах поместится в небольшом мешке, вес которого составит 22 фунта. Но если вы пожелаете транспортировать миллион долларов в слитках, то его вес составит 58 фунтов». Интересная подача информации, не так ли?

За минувший год сменились не только декорации финансовой архитектуры, но и политические приоритеты. Украина ушла на второй план, поскольку Германия достигла своей главной цели — заполучила «Северный поток 2», который будет усиливать экономическое взаимодействие между «славянами» и «тевтонами», навлекая на себя гнев США. На грани выживания оказалась Турция, юго-восточные провинции которой требуют самоуправления. В авангард выходит Сирия, где прямо или косвенно воюют более 60 стран.

 Баланс сил в мире изменился до такой степени, что впервые с Исламской революции 1979 года Москва вступила в тактический альянс с Тегераном, который готовится к снятию санкций, калечащих нефтегазовую отрасль.

 Передел Ближнего Востока находится в самом разгаре — силуэты новых границ уже видны издалека. Курдистан в Турции, Ираке и Сирии превратился в реальность. Сейчас он больше напоминает рыхлую Италию середины XIX века, разделенную на монархистов и республиканцев, но пока еще не Пруссию, объединившую осколки германских княжеств.

2016 год будет не только тяжелым, но и справедливым. Политэкономия мировой войны строго надзирает за человеческими ошибками.