Ермаков: зачем ты меня тащишь?

 

 

- Аааа! Больно! 

- Погодь товарищ капитан я сейчас тебе по-другому возьму. Полегче станет. 

- Кто ты солдат? 

- Старшина Фёдор Ермаков, 123-стрелковая. 

- Куда ты меня тащишь? 

- Известно куда, к нашим. Ранены вы, помощь оказать надо. Я перевязал как смог, но это временно. 

- Брось меня старшина. За нами немцы увязались. 

- Разберёмся. 

- Брось. 

- Нет. 

- Я тебе приказываю! 

- Иж ты, раскомандовался. 

- Ты совсем дурак что ли? Тебя же убьют из-за меня! Я сам идти не могу! 

- Разберёмся. 

Та-та-та-та-та! 

- Ловко ты их, старшина. Вижу две «отваги» носишь не зря. 

- Знамо дело. 

- Я всё равно не жилец. Оставь меня. 

- Мне виднее. 

- Зря только время и силы со мной тратишь. Уже бы до наших добрался. Я скоро умру. 

- Я тебе умру. 

- Как ты разговариваешь с офицером?! 

- Капитан, ты уже не в танке, поэтому давай попроще. 

- Всё зря. У меня ноги отнялись. 

- №лядь, ну что вы за люди такие москвичи. Чуть что и сразу ныть. 

- Откуда знаешь, что я москвич? 

- От верблюда. 

- А сам откуда? 

- Из Сибири мы. 

- Ага. 

- Вот тебе и ага. Нет у нас такой привычки сдаваться. Враг пришёл или старая стерва с косой, всё равно биться будем, царапаться. Ну хоть укусим мерзавку. 

- Почему ты меня спас? 

- Есть причина. 

- Расскажешь? 

- Чего-то не хочется. 

- Старшина, я сейчас достану пистолет из кобуры и застрелю тебя нафиг, если ты меня не оставишь. 

- Вы капитан Петров лучше силы берегите, а «ТТ» ваш давно у меня в кармане галифе лежит. 

- Мерзавец. 

- Это как вам угодно. 

- Да я тебя под трибунал…. ааааа! 

* * * 

- Ермаков! 

- Да здесь я, здесь капитан. Потише будь. 

- Что это со мной? 

- Сознание потеряли. Я вас перевязал, раны прочистил. Гноя нет. Воспаление в пределах нормы. Пока всё нормально. 

- Сколько я без сознания пробыл? 

- Сутки. 

- Что?! Как сутки! Мы уже в глубоком тылу немцев? 

- В тылу. Но не глубоком. Я же вас нёс. Точнее тащил. 

- Ермаков зачем? Зачем тебе это? 

- Тссс! Товарищ капитан. Гости у нас. 

Бах! Бах! Бах! 

 

- Ловко. Я смотрю из пистолета ты тоже стрелять обучен. А с автоматом чего? 

- Из ППШ, я ещё вчера всё до железки расстрелял. А то, что обучен, тут вы правы. Нам казакам любое оружие как красивая девка. Дай время, подходец обязательно найдём. 

- Сколько патронов осталось? 

- Три. 

- Забирай пистолет и уходи. Давай я записку напишу, тебя потом и наградят ещё. 

- Тю-ю-ю. И зачем мне ваша бумажка? 

- А зачем ты меня тащишь? 

- Потому что надо. Ну, всё поболтали, пора идти. Товарищ капитан вы рукой меня обнимите. Вот, вот так. Почапали. 

* * * 

- Ермаков у меня температура! Я горю! 

- … 

- Ермаков! 

- … 

- Старшина! 

Бах! Бах! Бах! Тра-та-та-та-та! 

- Ермаков! 

- Да здесь я, товарищ капитан. Немцев встретил. 

- Всё? Без патронов теперь? Дурак, надо было уходить раньше! Сейчас даже защитить себя не сможешь! 

- Слюни с губ сотрите товарищ капитан. И что у вас у потомков крепостных за характер такой? Чуть что в панику?! Переставить мне тут истерики устраивать. Разжился немецкой машинкой. Три магазина - 90 патронов. И вот ещё, пистоля какая модная. В общем, к ней тоже дюжина патронов. 

- Это «Люгер» 

- Ага, вот значит как это зверюга зовётся. 

- Что это у тебя? 

- Вещички немецкие – тушёнка, галеты, кусок сала, сахар, два одеяла и аптечка. Поворачивайтесь товарищ капитан вам надо бинты сменить и рану обработать. От температуры тоже чего-нибудь отыщем. 

- Нет! Пока не скажешь зачем меня тащишь уже четвёртые сутки! 

- Петров прекращай. 

- Я не дамся! 

- Посмотрим. 

 

{banner_vnutri_news}

* * * 

- Я опять без сознания был? 

- Чуток. 

- Челюсть болит. Ты что меня ударил?! Офицера!? 

- Так у вас бред начался. А мне вас перевязать требовалось. 

- Я не бредил. 

- Сомневаюсь. На ешь. И кстати про ноги ты мне врал. 

- Если бы… 

- Я тебе пощекотал и ты ногой дёрнул. 

- Серьёзно?! 

- Ты жрать будешь? 

- Всё, всё. Серьёзно? 

- Серьёзно. Чувствительность вернулась. 

- Ермаков, зачем ты меня спасаешь? 

- Какой же ты противный капитан. 

- Ну а всё-таки? 

- Ты ешь? 

- Ем, ем. 

- 23 мая 1941 года помнишь? 

- Двадцать третьего мая… я в Белгороде был. 

- Точно. Меня помнишь? 

- … что-то не припоминаю… 

- Я тот солдат, которого ты с дружком перед толпой гражданских в парке опозорил. Красавцы такие, танкисты… 

- Чёрт, у тебя штаны лопнули, когда ты наклонился… 

- Лопнули так что ж? У всякого бывает. Помнишь, что ты сказал. 

- Кхм, я повторять не буду. 

- Не надо, я запомнил на всю жизнь. Злопамятный я. Весь в батю. 

- И что? 

- Ничего. Вот притащу тебя в госпиталь. Потом тебя вылечат. Потом война закончится, и я набью тебе морду. 

- … прости меня. Выпивший был. 

- Э-э-э нет. Так не пойдёт. Набью морду. У меня кулаки так и чешутся. 

- Я понимаю, я согласен. 

- Кто бы тебя спрашивал. Пора нам. Так давай капитан свою руку вот сюда, ногу сюда. Недалеко уже осталось, дойдём. 

- Федь, а Федь? 

- Ну чего ещё? 

- А после того как морду мне набьешь, выпьем? 

- … обязательно выпьем. Немножко, чтобы без глупостей.