ВЛ / Статьи
Удар трубой: Израиль отомстил России за сирийские С-300, бабахнув по «Газпрому»
1-12-2018, 01:00...
1 760
Тель-Авив намерен конкурировать с «Северным потоком-2»
Израиль до конца 2025 года построит собственный «Северный поток-2». Соглашение с Грецией, Кипром и Италией о строительстве магистрального газопровода в Европу должно быть подписано уже к февралю 2019 года. Об этом 25 ноября заявил министр энергетики Израиля Юваль Штайниц.
«Запасов месторождений газа Тамар и Левиафан на побережье Средиземного моря достаточно как для обеспечения потребностей внутреннего рынка, так и для экспорта. На протяжении десятилетий мы жаловались на арабское влияние в Европе благодаря нефти и газу. Экспорт газа в Европу смягчит это влияние и станет противовесом», — рассказал Штайниц в интервью Hadashot TV.
Новый газопровод EastMed мощностью 20 млрд. кубометров газа в год и длиной 2100 километров обойдется примерно в € 7 млрд. Труба пройдет по дну Средиземного моря на глубине до 3000 метров от месторождений Израиля до Кипра, а оттуда — до Крита и через материковую часть Греции до Италии.
По словам Штайница, прокладка займет 4−5 лет. По согласию всех четырех участников проекта к нему смогут присоединиться и другие страны. Евросоюз уже выделил на технико-экономическое обоснование и планирование € 70 млн.
Заметим, израильский премьер Биньямин Нетаньяху еще в 2013 году заявлял, что Израиль намерен поставлять на мировой рынок 40% природного газа из вводимых в эксплуатацию месторождений на шельфе Средиземного моря. Речь шла как раз о Тамар (запасы газа 304,8 млрд. м3) и Левиафане (453 млрд. м3) — крупнейшем шельфовом месторождении в регионе, открытом в 2010 году.
«Запасов месторождений газа Тамар и Левиафан на побережье Средиземного моря достаточно как для обеспечения потребностей внутреннего рынка, так и для экспорта. На протяжении десятилетий мы жаловались на арабское влияние в Европе благодаря нефти и газу. Экспорт газа в Европу смягчит это влияние и станет противовесом», — рассказал Штайниц в интервью Hadashot TV.
Новый газопровод EastMed мощностью 20 млрд. кубометров газа в год и длиной 2100 километров обойдется примерно в € 7 млрд. Труба пройдет по дну Средиземного моря на глубине до 3000 метров от месторождений Израиля до Кипра, а оттуда — до Крита и через материковую часть Греции до Италии.
По словам Штайница, прокладка займет 4−5 лет. По согласию всех четырех участников проекта к нему смогут присоединиться и другие страны. Евросоюз уже выделил на технико-экономическое обоснование и планирование € 70 млн.
Заметим, израильский премьер Биньямин Нетаньяху еще в 2013 году заявлял, что Израиль намерен поставлять на мировой рынок 40% природного газа из вводимых в эксплуатацию месторождений на шельфе Средиземного моря. Речь шла как раз о Тамар (запасы газа 304,8 млрд. м3) и Левиафане (453 млрд. м3) — крупнейшем шельфовом месторождении в регионе, открытом в 2010 году.
Однако в 2014-м разработка Левиафана оказалась под вопросом из-за действий антимонопольного ведомства Израиля. Только в 2016-м препятствия были сняты, и проект получил реальную перспективу. В итоге в декабре 2017 года в Никосии, в присутствии комиссара ЕС по вопросам энергетики Мигеля Ариаса Каньете, представители сторон — министры энергетики Израиля, Кипра и Греции, а также посол Италии на Кипре — подписали меморандум о взаимопонимании по строительству газовой магистрали в Европу.
Сейчас проект обрел уже конкретные очертания. И это порождает ряд вопросов.
Штайниц в интервью утверждает, что новый проект призван снизить влияние на Европу исключительно арабских стран. На деле, израильская «труба» станет прямым конкурентом «Северному потоку-2» (мощность 55 млрд. м3 газа в год). Об этом откровенно высказался министр энергетики США Эрнест Мониз. «Израильский газ поспособствует диверсификации поставок в Европу, и тем самым поможет снизить зависимость европейского энергетического рынка от России», — отметил он.
Примечателен и другой момент. Израильский проект, который с 2016 года продвигался ни шатко ни валко, сделал рывок после того, как Россия поставила Сирии зенитно-ракетные системы С-300 — в ответ на воздушную атаку Израиля 17 сентября, в ходе которой был непреднамеренно сбит российский самолет-разведчик Ил-20М.
Сейчас проект обрел уже конкретные очертания. И это порождает ряд вопросов.
Штайниц в интервью утверждает, что новый проект призван снизить влияние на Европу исключительно арабских стран. На деле, израильская «труба» станет прямым конкурентом «Северному потоку-2» (мощность 55 млрд. м3 газа в год). Об этом откровенно высказался министр энергетики США Эрнест Мониз. «Израильский газ поспособствует диверсификации поставок в Европу, и тем самым поможет снизить зависимость европейского энергетического рынка от России», — отметил он.
Примечателен и другой момент. Израильский проект, который с 2016 года продвигался ни шатко ни валко, сделал рывок после того, как Россия поставила Сирии зенитно-ракетные системы С-300 — в ответ на воздушную атаку Израиля 17 сентября, в ходе которой был непреднамеренно сбит российский самолет-разведчик Ил-20М.
Между тем, Израиль всегда был категорическим против размещения С-300 в Сирии. По словам экс-начальника генштаба израильской армии Шауля Мофаза, имея продвинутую ПВО, сирийцы могут подбить любой самолет, взлетающий из аэропорта Бен-Гурион. «Речь идет об оружии, нарушающем баланс сил, ставящем Израиль в сложное положение», — утверждал Мофаз.
Словом, разворачивая С-300 в Сирии, мы пошли на серьезное обострение с Израилем. И вот Тель-Авив ответил — форсировал проект, который, возможно, прежде придерживал из-за негласных договоренностей с Москвой. Как сильно это бьет по интересам России?
— Заявление Штайница больше похоже на политическую декларацию, — отмечает замдиректора Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Алексей Гривач. — На практике, ситуация практически не изменилась с момента подписания меморандума, и даже с момента возникновения самой идеи строительства израильского газопровода в Европу.
Да, у Израиля имеются запасы газа на шельфе. Но этих запасов не хватит на все меморандумы, которые заключил Тель-Авив. Особенно если учесть, что в самом Израиле до сих пор идет дискуссия: организовывать ли экспорт газа, или же продлить срок обеспечения страны собственными ресурсами? Это ведь тоже вопрос не праздный, и он до конца не решен.
Словом, разворачивая С-300 в Сирии, мы пошли на серьезное обострение с Израилем. И вот Тель-Авив ответил — форсировал проект, который, возможно, прежде придерживал из-за негласных договоренностей с Москвой. Как сильно это бьет по интересам России?
— Заявление Штайница больше похоже на политическую декларацию, — отмечает замдиректора Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Алексей Гривач. — На практике, ситуация практически не изменилась с момента подписания меморандума, и даже с момента возникновения самой идеи строительства израильского газопровода в Европу.
Да, у Израиля имеются запасы газа на шельфе. Но этих запасов не хватит на все меморандумы, которые заключил Тель-Авив. Особенно если учесть, что в самом Израиле до сих пор идет дискуссия: организовывать ли экспорт газа, или же продлить срок обеспечения страны собственными ресурсами? Это ведь тоже вопрос не праздный, и он до конца не решен.
Естественно, израильтяне — как деловые люди — продолжают вести переговоры со всеми контрагентами. У них есть, напомню, предварительные соглашения о поставках в Египет, чтобы экспортировать СПГ через имеющиеся терминалы. Кроме того, есть поставки газа в Иорданию по трубопроводу. Но, повторюсь, имеющихся у Израиля ресурсов с большой вероятностью не хватит, чтобы загрузить все эти проекты.
«СП»: — Израильтяне заявляют, что мощность EastMed составит до 20 млрд. кубометров газа в год. Это значительный объем для рынка?
— Объем немалый. Но чтобы обеспечить 20 млрд. кубометров поставок, запасов одного месторождения Левиафан не хватит. Можно, конечно, делать ставку на то, что к моменту завершения строительства на израильском шельфе будут открыты новые газовые месторождения. Но по уму, так большие проекты не делаются. Сначала все-таки должна быть ресурсная база, и лишь затем расчеты и инвестиции.
Замечу, что при чуть меньшей мощности газопровода — 14−16 млрд. кубометров в год — окупаемость этого проекта будет находиться под большим вопросом. Именно поэтому принятие инвестиционных решений по EastMed не сдвигается с мертвой точки.
«СП»: — Израиль заявляет о намерении построить газопровод к 2025 году. Возможно ли, что ситуация на газовом рынке к тому времени изменится, и израильский проект будет востребован?
— Никто точно не знает, какой будет ситуация на рынке после 2025 года. Это зависит от множества факторов.
Вот только некоторые их них. Будет ли к 2025 году достаточная добыча и экспорт газа в Алжире? Развернется ли Южный газовый коридор или нет? Будет ли политика сдерживания газа в энергетическом балансе Европы, или, наоборот, ставка на него — как на наиболее чистый ископаемый ресурс?
На все эти вопросы нужно дать ответы. И только после этого можно сказать: будет ли израильский газ востребован, пойдет ли на европейским рынок, и сможет ли там конкурировать с российским газом?
Напомню, проектов поставок газа в Европу было много, и некоторые из них даже реализуются. Так, в ЕС построены терминалы по приему СПГ мощностью свыше 200 млрд. кубометров в год. Но эти терминалы не востребованы, потому что не могут конкурировать с российским газом.
Да, европейцам хотелось бы заместить часть голубого топлива из РФ поставками из других источников, и они об этом прямо заявляли. Но поставки при этом растут только из России.
«СП»: — Насколько EastMed ударит по интересам «Газпрома», если все-таки будет реализован?
— Возможно, на европейском газовом рынке возникнет более жесткая конкуренция. Но не исключен и другой вариант: израильский газопровод станет аргументом в пользу того, чтобы увеличить долю газа в европейском энергобалансе. И тогда спрос в ЕС на голубое топливо, напротив, будет расти.
«СП»: — Израильтяне заявляют, что мощность EastMed составит до 20 млрд. кубометров газа в год. Это значительный объем для рынка?
— Объем немалый. Но чтобы обеспечить 20 млрд. кубометров поставок, запасов одного месторождения Левиафан не хватит. Можно, конечно, делать ставку на то, что к моменту завершения строительства на израильском шельфе будут открыты новые газовые месторождения. Но по уму, так большие проекты не делаются. Сначала все-таки должна быть ресурсная база, и лишь затем расчеты и инвестиции.
Замечу, что при чуть меньшей мощности газопровода — 14−16 млрд. кубометров в год — окупаемость этого проекта будет находиться под большим вопросом. Именно поэтому принятие инвестиционных решений по EastMed не сдвигается с мертвой точки.
«СП»: — Израиль заявляет о намерении построить газопровод к 2025 году. Возможно ли, что ситуация на газовом рынке к тому времени изменится, и израильский проект будет востребован?
— Никто точно не знает, какой будет ситуация на рынке после 2025 года. Это зависит от множества факторов.
Вот только некоторые их них. Будет ли к 2025 году достаточная добыча и экспорт газа в Алжире? Развернется ли Южный газовый коридор или нет? Будет ли политика сдерживания газа в энергетическом балансе Европы, или, наоборот, ставка на него — как на наиболее чистый ископаемый ресурс?
На все эти вопросы нужно дать ответы. И только после этого можно сказать: будет ли израильский газ востребован, пойдет ли на европейским рынок, и сможет ли там конкурировать с российским газом?
Напомню, проектов поставок газа в Европу было много, и некоторые из них даже реализуются. Так, в ЕС построены терминалы по приему СПГ мощностью свыше 200 млрд. кубометров в год. Но эти терминалы не востребованы, потому что не могут конкурировать с российским газом.
Да, европейцам хотелось бы заместить часть голубого топлива из РФ поставками из других источников, и они об этом прямо заявляли. Но поставки при этом растут только из России.
«СП»: — Насколько EastMed ударит по интересам «Газпрома», если все-таки будет реализован?
— Возможно, на европейском газовом рынке возникнет более жесткая конкуренция. Но не исключен и другой вариант: израильский газопровод станет аргументом в пользу того, чтобы увеличить долю газа в европейском энергобалансе. И тогда спрос в ЕС на голубое топливо, напротив, будет расти.
К слову сказать, израильский трубопроводный газ будет в Европе не самым дешевым — это совершенно точно. Даже в самом Израиле газ продается достаточно дорого. Так что если добавить транспортировку и желание подзаработать, мы получим цену газа под $ 400 за тысячу кубов, чего в ЕС уже давно не было. Для европейских потребителей комфортной была и остается цена $ 250 за тысячу кубов, а при таком ценнике европейский рынок просто не является привлекательным для израильских поставщиков.
«СП»: — Почему же Штайниц представляет дело так, будто вопрос строительства EastMed окончательно решен?
— Потому что он делает политический вброс. Тель-Авив, я считаю, таким способом пытается повлиять и на Москву, и на Анкару.
Израиль пытается показать России, что он — серьезная сила, с которой надо считаться и договариваться. Возможно, израильтяне демонстрируют США — своему ключевому партнеру — готовность обеспечить диверсификацию поставок в юго-восточной Европе, что политически важно для Вашингтона для наращивания давления на Москву.
Игра Тель-Авива может быть также направлена и на Анкару. Турция рассчитывает на часть израильских ресурсов, и на транзит израильского газа через свою территорию на Кипре. Израиль, понимая это, может пытаться давить на Турцию с тем, чтобы она заняла более жесткую позицию в отношении России.
Но в реальности за этими геополитическими играми мало что стоит. Они, я считаю, создают возможности для сиюминутных торгов, но фундаментально ситуацию не меняют.
«СП»: — Почему же Штайниц представляет дело так, будто вопрос строительства EastMed окончательно решен?
— Потому что он делает политический вброс. Тель-Авив, я считаю, таким способом пытается повлиять и на Москву, и на Анкару.
Израиль пытается показать России, что он — серьезная сила, с которой надо считаться и договариваться. Возможно, израильтяне демонстрируют США — своему ключевому партнеру — готовность обеспечить диверсификацию поставок в юго-восточной Европе, что политически важно для Вашингтона для наращивания давления на Москву.
Игра Тель-Авива может быть также направлена и на Анкару. Турция рассчитывает на часть израильских ресурсов, и на транзит израильского газа через свою территорию на Кипре. Израиль, понимая это, может пытаться давить на Турцию с тем, чтобы она заняла более жесткую позицию в отношении России.
Но в реальности за этими геополитическими играми мало что стоит. Они, я считаю, создают возможности для сиюминутных торгов, но фундаментально ситуацию не меняют.