ВЛ / Статьи
Фактор Баязета
3-07-2017, 03:00...
1 390
К 140-летию знаменитой обороны, повлиявшей на мировую геополитику
140 лет назад, в июне – июле 1877 г., на исторической территории Армении небольшой русский отряд оборонял турецкую крепость Баязет, ранее занятую нашими войсками. Эта героическая оборона длилась 23 дня и уже в советское время подвигла писателя Валентина Пикуля написать одноименный роман.
В противоборстве с жестоким врагом, вдесятеро превосходившим российские силы, защитники Баязета проявили незаурядные мужество и стойкость, выстояли, не сдавшись на милость неприятеля. Эта победа повлияла не только на весь ход войны 1877-78 гг., но и на последующий геополитический расклад.
Рассказывая о событиях той поры, традиционно сосредоточивают внимание на Балканском театре, где Россия вела борьбу с Оттоманской Портой за свободу болгар и других славянских этносов. Кавказскому же театру традиционно отводят второстепенную роль – дескать, сам Стамбул не придавал военным действиям на Кавказе большого значения, даже пожалел денег на полноценное развертывание Анатолийской армии. Соответственно, и русское командование, ставя войскам Кавказской армии военную задачу, якобы преследовало цель наступлением вглубь Малой Азии лишь отвлечь на себя возможно большую часть турецких сил и тем самым способствовать успеху на Балканском театре, где решался исход войны.
Между тем развернувшаяся в этом регионе борьба имела огромное геополитическое значение, причем в современных условиях оно не только не утратилось, но еще более возросло.
В силу географического положения Кавказ – связующее звено между Европой и Азией, Севером и Югом континента. Не случайно его называют «солнечным сплетением Евразии».
Держава, владеющая Кавказом, контролирует обширные пространства, не говоря уже о хозяйственной ценности перешейка между Черным и Каспийским морями. Тот, кто обладает господствующим влиянием в этом регионе, владеет значительной частью планеты.
Поэтому в мире всегда находились (а ныне умножились) силы, заинтересованные в упрочении здесь своих позиций и, соответственно, ослаблении влияния геополитических противников.
Надо учитывать и то, что испокон веков важнейшей торговой артерией Евразии являлся Великий шелковый путь, по которому осуществлялся товарооборот между Азией и Европой. И именно на Кавказе происходило его раздвоение на две артерии. Одна траектория была направлена на юго-запад, в направлении Турции. Другая ветка направлялась на северо-запад, пролегая через Кавказ. Именно этот фактор и определял тот неослабевающий интерес к региону, который в настоящее время приобрел почти взрывоопасную форму. На повестке дня по-прежнему стоит вопрос об осуществлении контроля за распределением торговых потоков, но теперь уже в виде углеводородного сырья.
Известно, что до XVI века военно-политическая конкуренция на Кавказе шла почти исключительно между шиитским Ираном и суннитской Турцией. Периодические столкновения между ними заканчивались компромиссными соглашениями, в результате чего иранское господство распространилось на Восточное Закавказье и Дагестан, турецкое – на Западное Закавказье, Северо-Западный и отчасти Центральный Кавказ. Но вскоре возник «силовой треугольник», куда помимо Ирана и Турции вошло и Московское государство, ставшее затем Россией. В результате побед в Русско-турецких войнах (1768-1774 и 1787-1791 гг.) Россия получила ряд территорий на Северном Кавказе и упрочила позиции в Закавказье.
В первой трети XIX века Россия выиграла две войны у Ирана (1804-1813 и 1826-1828 гг.) и две у Турции (1806-1812 и 1828-1829 гг.). Эти победы закрепили за Россией практически всю территорию Кавказа.
Но с начала XIX века на местной геополитической арене появляется новый фигурант – Запад (Англия и, в меньшей степени, Франция). Регион был объявлен сферой британских жизненно важных интересов, поскольку он располагался вблизи от сухопутных стратегических коммуникаций между Англией и Индией. Выстраивалась соответствующая политика, напоминающая по своей сути и маскирующей её риторике ту, которую сегодня проводят на Кавказе США и Западная Европа.
Уже тогда активно запускается исламский фактор, особенно в целях поддержки англичанами сопротивления горцев императорской власти. Кстати, многие авторы, пишущие о Русско-турецкой войне 1877 – 1878 гг., обходят молчанием тот факт, что немногочисленный русский отряд, преградивший в Баязете дорогу османским полчищам Фаик-паши, предотвратил их нападение на Эривань и последующее продвижение к Северному Кавказу, где начались инспирированные турецкими и английскими «инструкторами» восстания чеченцев и адыгов.
Эта подлая практика постоянного натравливания «коренных» мусульман на «пришлых» русских укладывается в общую политику «сдерживания» России на Кавказе, которую со второй половины XIX века стала проводить Англия, опасавшаяся развития русской экспансии на юг и юго-восток континента. «Венцом» ее стала Восточная (Крымская) война 1853-1856 гг., когда Лондон предпринял попытку вновь использовать Кавказ в качестве буфера между Россией и мусульманскими державами, опираясь на мощную коалицию (Англия, Франция, Турция, Сардиния и, фактически, Австрия). Эта цель, несмотря на поражение России, достигнута не была, что нашло отражение в решениях Парижского конгресса 1856 года, зафиксировавших принадлежность Кавказа России как международно-правовую реальность. Неудача очередной попытки 1877-1878 гг. силового решения кавказского вопроса при помощи Турции (а также серьезные осложнения, связанные со второй англо-афганской войной 1878-81 гг.), побудили Лондон искать согласия с Петербургом на Востоке на основе договоренностей о разделе сфер влияния.
Таким образом, русские войска, вошедшие в Турецкую Армению в 1877 году, защищали жизненные национальные интересы и препятствовали враждебным проискам, направленным на подрыв российского влияния в кавказско-черноморском регионе. Это прекрасно сознавали защитники Баязета, попавшие в крайне сложную ситуацию как из-за возросшей активности Анатолийской армии врага, так и вследствие просчетов командования русской Кавказской армии.
…Сначала к Баязету 6 (18) июня подошли иррегулярные войска противника в количестве 6000 человек, учинившие дикую резню армянского населения. Многократно уступавший врагу русский гарнизон укрылся в городской цитадели. Но она была совсем не приспособлена для обороны и представляла воздвигнутый в XVIII веке каменный замок – трехэтажное строение с внутренним двором, мечетью и минаретом. В нем отсутствовали фортификационные сооружения, почти всё пространство замка простреливалось с близлежащих высот.
Кстати, Пикуль, рассказывая об обороне Баязета, небезосновательно проводит прямую параллель с героической обороной Брестской крепости в 1941 году. Как признавался сам автор популярных исторических романов («Баязет» был его первым в целом удачным опытом), на создание масштабного эпического полотна из истории русско-турецких войн его подвигло знакомство с работами Сергея Смирнова на тему Великой Отечественной войны…
Начальником баязетского гарнизона с 24 мая (5 июня) был подполковник Г.М. Пацевич, а комендантом цитадели – капитан Ф. Штоквич. Они приняли все возможные меры для отпора врагу, но Пацевич, в одиночку растивший пятерых малолетних детей, оставленных в России на попечении родственницы, в критический момент, вероятно, опасаясь оставить их сиротами, прямо скажем, сплоховал.
8 (20) июня, после того, как к Баязету прибыл турецкий военачальник Фаик-паша с регулярной пехотой, противник предпринял генеральный штурм цитадели.
Русские встретили врага убийственным огнём, но подавляющее превосходство турок в живой силе и артиллерии создало предпосылки к захвату цитадели.
Считая положение безвыходным, и надеясь сохранить свою жизнь и жизни подчинённых, подполковник Пацевич принял решение капитулировать. Он приказал выкинуть белый флаг, поднялся на крепостную стену и стал кричать туркам о капитуляции, а от подчиненных – требовать прекратить огонь.
Спустя несколько минут подполковник получил тяжелое ранение, которое привело его к смерти через несколько дней. Пуля прошла навылет через спину. По свидетельству ряда очевидцев, выстрел был произведён из цитадели, вероятнее всего, кем-то из её защитников.
Кто командовал гарнизоном после выбывшего Пацевича, - вопрос остается дискуссионным. Некоторые авторитетные источники называют таковым коменданта цитадели капитана Штоквича, а иные – полковника Исмаил Хана Нахичеванского, командира Эриванского конно-иррегулярного полка (армянская милиция). Очевидно, истина лежит где-то посередине. Например, в БСЭ (1970, том 3, с. 195) говорится, что «руководили обороной полк. И. Хан Нахичеванский, капитан Штоквич и поручик Томашевский».
Кстати, если выкинутый белый флаг и обращение к противнику начальника гарнизона о сдаче крепости оказали на защитников Баязета, несомненно, деморализующее воздействие, то после его устранения весь гарнизон, как один боец, бросился на стены и отразил штурм с большими потерями для врага. Оставив у стен цитадели до 300 убитых, турки прекратили штурм.
Положение Баязета с каждым днём становилось всё тяжелее. Противнику доставили мощное осадное орудие, выстрелы которого грозили обратить стены замка в прах. Но меткий ответный выстрел русских канониров повредил эту машину смерти.
Осаждённые испытывали жесточайшую жажду и голод, усиливавшиеся с каждым днем. Турки перекрыли поступление в цитадель воды из внешнего источника, а запасы в крепости быстро иссякли. Очень скоро во всех частях, кроме госпиталя, перестали варить горячую пищу (да и там готовили на обед только забитых лошадей). Воду приходилось добывать из ручья, протекавшего в 300 шагах от цитадели. Смельчаки ночью на веревке спускались из окон крепости и подползали к ручью, но не многие возвращались обратно...
Более того, воду, которую с таким риском удавалось добыть, скоро невозможно было пить, так как неприятель по приказу Фаик-паши забросал ручей трупами, отравившими его.
Солдаты под конец настолько обессилели, что отдача ружья сбивала их с ног. «Два—три суточных сухарика и одна столовая ложка протухлой, с трупным запахом, воды при 40—45° палящей жаре в течение многих дней сделали своё дело: они не убили гарнизон, но обратили его в толпу скелетов и живых мертвецов, на которых без душевного содрогания и ужаса нельзя было взглянуть», — вспоминал спустя годы Штоквич…
Зная о бедственном положении гарнизона, противник регулярно засылал в крепость парламентеров с предложением сложить оружие. Но все требования о капитуляции защитниками крепости категорически отвергались.
Командиру черкесской кавалерии Гази-Магомет-Шамилю комендант решительно заявил, что русские не сдают крепостей, а сами берут их.
К слову, ставший рьяно служить османам Гази-Магомет-Шамиль был сыном имама Шамиля, предводителя горцев в Кавказской войне, в 1859 году в ауле Гуниб сдавшегося вместе с членами семьи в плен русским войскам. После нескольких лет ссылки в Калуге он был отпущен Александром II в Медину под клятвенное обещание не поднимать больше восстаний. Отпущенный вслед за отцом Гази-Магомет-Шамиль тоже давал такую клятву, но быстро её нарушил и не только сам двинулся в пределы России с поступившими на службу султану черкесами, но и вновь начал поднимать горцев Чечни и Дагестана на «газават» - «священную» войну – против русских. Известно, что главарь чеченского восстания 1877 года Алибек-Хаджи_Алдамов, накануне мятежа возвращаясь на родину из Мекки, встречался в Стамбуле с Гази-Магометом и обсуждал план действий по поднятию восстания на Северном Кавказе, а затем туда от имени последнего были доставлены подстрекательские прокламации.
Но защитники Баязета, вопреки всем напастям и проискам врага, выстояли. 27 июня (9 июля) к городу наконец-то подошел крупный Эриванский отряд под командованием генерала Тергукасова, и мужественный гарнизон был спасен.
Правда, впоследствии Федор Штоквич писал: «Продлись осада ещё 5—6 дней — и весь гарнизон поголовно был бы мёртв от голода и жажды, или же цитадель взлетела бы на воздух вместе с ворвавшимися в крепость турками».
Для многих участников беспримерной обороны многодневное «баязетское сидение» без пищи и воды обернулось серьезными проблемами со здоровьем, а для кого-то – и преждевременной смертью…
Оборона Баязета небольшим отрядом русских войск стала одной из самых славных страниц войны 1877 – 1878 гг. А доблесть Федора Штоквича, Исмаил Хана Нахичеванского и их соратников послужила вдохновляющим примером для всего российского воинства.
Впоследствии участники обороны Баязета, как и защитники Шипки, были награждены особой серебряной медалью (для всех остальных участников войны была установлена бронзовая медаль). Майору Штоквичу и полковнику Исмаил Хану Нахичеванскому «за отличное мужество, храбрость и распорядительность, оказанные ими во время блокады кр. Баязета», были пожалованы ордена Св. Георгия 4-й степени, полковник Исмаил вскоре был произведен в генерал-майоры (в 1908 году Николай II произвел его в генералы от кавалерии). Воинские части, подразделения которых входили в баязетский гарнизон, удостоились коллективных знаков отличия – Георгиевских серебряных рожков, Георгиевского знамени и наградных знаков на головные уборы.
Исторические уроки, вытекающие из многолетнего противостояния России с Турцией, старательно подогреваемого с XIX cтолетия Великобританией, в том числе и связанные с героическим «баязетским сидением» 1877 года и усилиями русских войск, препятствовавшии проникновению султанских полчищ в российское Закавказье, сегодня актуальны как никогда.
Находясь на перекрестке международных транспортных и энергетических путей, все государственные образования, находящиеся в этом регионе, подвержены постоянному давлению более крупных нерегиональных «игроков», прежде всего США и стран - членов НАТО, а также расположенных в непосредственной близости Турции и Ирана. После подписания в сентябре 1994 года нефтяных «контрактов века» резко активизировалась американская политика в Каспийском бассейне, обусловленная как поиском дополнительных источников поступления нефти, так и регулированием цен на углеводороды в интересах крупнейших корпораций.
Тлеющие ныне конфликты Южного Кавказа находятся на грани реального возгорания, в чём трудно не усмотреть направляющую и координирующую роль ЦРУ США, последовательно осуществляющего стратегию «одемокрачивания» на американский лад всего региона.
На очереди, похоже, российский Северный Кавказ, Краснодарский край и Ставрополье, которые янки тоже хотели бы иметь «подконтрольными».
В случае осуществления далеко идущих планов США Черное море превратится во «внутреннее море» блока НАТО, а Запад получит неограниченный доступ к ресурсам Каспия. И, кроме того, исключительную возможность военно-стратегического и экономического воздействия на страны Ближнего и Среднего Востока — важнейшего мирового нефтеносного района.
Судя по практическим действиям ведущих стран Запада, и прежде всего Соединённых Штатов, задача отсечения от России кавказского региона является сегодня одной из ключевых.
По этой причине Кавказ становится «точкой прицеливания» ведущих геополитических сил, а точнее, пресловутой атлантической оси Лондон — Вашингтон.
Тем же целям соответствует и стратегия дальнейшего расширения НАТО, непосредственно связанная с задачами охраны нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан и вновь создаваемых сырьевых коридоров.
Американский мегапроект на Кавказе заключается в ведении геополитической игры в регионе, направленной на реализацию арабо-исламистского («ваххабитского») и туранского (турецкого) проектов. В ходе этой «подковерной» возни постоянно подогреваются, как когда-то в Югославии, сепаратизм, национализм, религиозный фанатизм, сохраняются очаги напряженности, взаимные территориальные претензии и т. д.
Особую опасность представляет, по оценкам аналитиков, туранский проект, связанный с использованием Турцией идеологии и практики пантюркизма. Это шовинистическое течение находит серьезных покровителей в США и других странах Запада, не заинтересованных в укреплении России как мировой державы. Турция, а через неё и США, пытаются распространить свое влияние на весь Кавказ и Центральную Азию. Притязания Турции на роль буфера между Западом и странами СНГ очевидны и поддерживаются членами НАТО, что представляет серьезную угрозу военно-политической стабильности в регионе, особенно, если учесть растущую мощь турецкой армии.
В реализации на Кавказе арабо-исламистского проекта несомненным лидером выступает нетрадиционный для региона геополитический игрок – Саудовская Аравия. При этом она, хотя и имеет здесь собственные интересы, все же в большей степени выполняет роль агента влияния США, которому поставлена задача с помощью огромных финансовых средств и неоваххабитской идеологии нивелировать влияние шиитского и антиамериканского Ирана в СНГ, развивать дезинтеграционные процессы на Кавказе, углубляя антироссийские настроения и центробежные тенденции. Турции же, как главному союзнику США по НАТО, отводится основная роль в переориентации тюркских республик СНГ с Севера (России) на Запад (США).
Америка, умело манипулируя союзниками в мусульманских регионах, создает определенный баланс в наступательной тактике между Эр-Риядом и Анкарой.
Россия же на Кавказе воспринимается США как главный геополитический противник.
При этом, наиболее действенным средством реализации антироссийских устремлений ныне являются неправительственные религиозно-политические организации, включая откровенно экстремистские и даже террористические.
В противоборстве с жестоким врагом, вдесятеро превосходившим российские силы, защитники Баязета проявили незаурядные мужество и стойкость, выстояли, не сдавшись на милость неприятеля. Эта победа повлияла не только на весь ход войны 1877-78 гг., но и на последующий геополитический расклад.
Рассказывая о событиях той поры, традиционно сосредоточивают внимание на Балканском театре, где Россия вела борьбу с Оттоманской Портой за свободу болгар и других славянских этносов. Кавказскому же театру традиционно отводят второстепенную роль – дескать, сам Стамбул не придавал военным действиям на Кавказе большого значения, даже пожалел денег на полноценное развертывание Анатолийской армии. Соответственно, и русское командование, ставя войскам Кавказской армии военную задачу, якобы преследовало цель наступлением вглубь Малой Азии лишь отвлечь на себя возможно большую часть турецких сил и тем самым способствовать успеху на Балканском театре, где решался исход войны.
Между тем развернувшаяся в этом регионе борьба имела огромное геополитическое значение, причем в современных условиях оно не только не утратилось, но еще более возросло.
В силу географического положения Кавказ – связующее звено между Европой и Азией, Севером и Югом континента. Не случайно его называют «солнечным сплетением Евразии».
Держава, владеющая Кавказом, контролирует обширные пространства, не говоря уже о хозяйственной ценности перешейка между Черным и Каспийским морями. Тот, кто обладает господствующим влиянием в этом регионе, владеет значительной частью планеты.
Поэтому в мире всегда находились (а ныне умножились) силы, заинтересованные в упрочении здесь своих позиций и, соответственно, ослаблении влияния геополитических противников.
Надо учитывать и то, что испокон веков важнейшей торговой артерией Евразии являлся Великий шелковый путь, по которому осуществлялся товарооборот между Азией и Европой. И именно на Кавказе происходило его раздвоение на две артерии. Одна траектория была направлена на юго-запад, в направлении Турции. Другая ветка направлялась на северо-запад, пролегая через Кавказ. Именно этот фактор и определял тот неослабевающий интерес к региону, который в настоящее время приобрел почти взрывоопасную форму. На повестке дня по-прежнему стоит вопрос об осуществлении контроля за распределением торговых потоков, но теперь уже в виде углеводородного сырья.
Известно, что до XVI века военно-политическая конкуренция на Кавказе шла почти исключительно между шиитским Ираном и суннитской Турцией. Периодические столкновения между ними заканчивались компромиссными соглашениями, в результате чего иранское господство распространилось на Восточное Закавказье и Дагестан, турецкое – на Западное Закавказье, Северо-Западный и отчасти Центральный Кавказ. Но вскоре возник «силовой треугольник», куда помимо Ирана и Турции вошло и Московское государство, ставшее затем Россией. В результате побед в Русско-турецких войнах (1768-1774 и 1787-1791 гг.) Россия получила ряд территорий на Северном Кавказе и упрочила позиции в Закавказье.
В первой трети XIX века Россия выиграла две войны у Ирана (1804-1813 и 1826-1828 гг.) и две у Турции (1806-1812 и 1828-1829 гг.). Эти победы закрепили за Россией практически всю территорию Кавказа.
Но с начала XIX века на местной геополитической арене появляется новый фигурант – Запад (Англия и, в меньшей степени, Франция). Регион был объявлен сферой британских жизненно важных интересов, поскольку он располагался вблизи от сухопутных стратегических коммуникаций между Англией и Индией. Выстраивалась соответствующая политика, напоминающая по своей сути и маскирующей её риторике ту, которую сегодня проводят на Кавказе США и Западная Европа.
Уже тогда активно запускается исламский фактор, особенно в целях поддержки англичанами сопротивления горцев императорской власти. Кстати, многие авторы, пишущие о Русско-турецкой войне 1877 – 1878 гг., обходят молчанием тот факт, что немногочисленный русский отряд, преградивший в Баязете дорогу османским полчищам Фаик-паши, предотвратил их нападение на Эривань и последующее продвижение к Северному Кавказу, где начались инспирированные турецкими и английскими «инструкторами» восстания чеченцев и адыгов.
Эта подлая практика постоянного натравливания «коренных» мусульман на «пришлых» русских укладывается в общую политику «сдерживания» России на Кавказе, которую со второй половины XIX века стала проводить Англия, опасавшаяся развития русской экспансии на юг и юго-восток континента. «Венцом» ее стала Восточная (Крымская) война 1853-1856 гг., когда Лондон предпринял попытку вновь использовать Кавказ в качестве буфера между Россией и мусульманскими державами, опираясь на мощную коалицию (Англия, Франция, Турция, Сардиния и, фактически, Австрия). Эта цель, несмотря на поражение России, достигнута не была, что нашло отражение в решениях Парижского конгресса 1856 года, зафиксировавших принадлежность Кавказа России как международно-правовую реальность. Неудача очередной попытки 1877-1878 гг. силового решения кавказского вопроса при помощи Турции (а также серьезные осложнения, связанные со второй англо-афганской войной 1878-81 гг.), побудили Лондон искать согласия с Петербургом на Востоке на основе договоренностей о разделе сфер влияния.
Таким образом, русские войска, вошедшие в Турецкую Армению в 1877 году, защищали жизненные национальные интересы и препятствовали враждебным проискам, направленным на подрыв российского влияния в кавказско-черноморском регионе. Это прекрасно сознавали защитники Баязета, попавшие в крайне сложную ситуацию как из-за возросшей активности Анатолийской армии врага, так и вследствие просчетов командования русской Кавказской армии.
…Сначала к Баязету 6 (18) июня подошли иррегулярные войска противника в количестве 6000 человек, учинившие дикую резню армянского населения. Многократно уступавший врагу русский гарнизон укрылся в городской цитадели. Но она была совсем не приспособлена для обороны и представляла воздвигнутый в XVIII веке каменный замок – трехэтажное строение с внутренним двором, мечетью и минаретом. В нем отсутствовали фортификационные сооружения, почти всё пространство замка простреливалось с близлежащих высот.
Кстати, Пикуль, рассказывая об обороне Баязета, небезосновательно проводит прямую параллель с героической обороной Брестской крепости в 1941 году. Как признавался сам автор популярных исторических романов («Баязет» был его первым в целом удачным опытом), на создание масштабного эпического полотна из истории русско-турецких войн его подвигло знакомство с работами Сергея Смирнова на тему Великой Отечественной войны…
Начальником баязетского гарнизона с 24 мая (5 июня) был подполковник Г.М. Пацевич, а комендантом цитадели – капитан Ф. Штоквич. Они приняли все возможные меры для отпора врагу, но Пацевич, в одиночку растивший пятерых малолетних детей, оставленных в России на попечении родственницы, в критический момент, вероятно, опасаясь оставить их сиротами, прямо скажем, сплоховал.
8 (20) июня, после того, как к Баязету прибыл турецкий военачальник Фаик-паша с регулярной пехотой, противник предпринял генеральный штурм цитадели.
Русские встретили врага убийственным огнём, но подавляющее превосходство турок в живой силе и артиллерии создало предпосылки к захвату цитадели.
Считая положение безвыходным, и надеясь сохранить свою жизнь и жизни подчинённых, подполковник Пацевич принял решение капитулировать. Он приказал выкинуть белый флаг, поднялся на крепостную стену и стал кричать туркам о капитуляции, а от подчиненных – требовать прекратить огонь.
Спустя несколько минут подполковник получил тяжелое ранение, которое привело его к смерти через несколько дней. Пуля прошла навылет через спину. По свидетельству ряда очевидцев, выстрел был произведён из цитадели, вероятнее всего, кем-то из её защитников.
Кто командовал гарнизоном после выбывшего Пацевича, - вопрос остается дискуссионным. Некоторые авторитетные источники называют таковым коменданта цитадели капитана Штоквича, а иные – полковника Исмаил Хана Нахичеванского, командира Эриванского конно-иррегулярного полка (армянская милиция). Очевидно, истина лежит где-то посередине. Например, в БСЭ (1970, том 3, с. 195) говорится, что «руководили обороной полк. И. Хан Нахичеванский, капитан Штоквич и поручик Томашевский».
Кстати, если выкинутый белый флаг и обращение к противнику начальника гарнизона о сдаче крепости оказали на защитников Баязета, несомненно, деморализующее воздействие, то после его устранения весь гарнизон, как один боец, бросился на стены и отразил штурм с большими потерями для врага. Оставив у стен цитадели до 300 убитых, турки прекратили штурм.
Положение Баязета с каждым днём становилось всё тяжелее. Противнику доставили мощное осадное орудие, выстрелы которого грозили обратить стены замка в прах. Но меткий ответный выстрел русских канониров повредил эту машину смерти.
Осаждённые испытывали жесточайшую жажду и голод, усиливавшиеся с каждым днем. Турки перекрыли поступление в цитадель воды из внешнего источника, а запасы в крепости быстро иссякли. Очень скоро во всех частях, кроме госпиталя, перестали варить горячую пищу (да и там готовили на обед только забитых лошадей). Воду приходилось добывать из ручья, протекавшего в 300 шагах от цитадели. Смельчаки ночью на веревке спускались из окон крепости и подползали к ручью, но не многие возвращались обратно...
Более того, воду, которую с таким риском удавалось добыть, скоро невозможно было пить, так как неприятель по приказу Фаик-паши забросал ручей трупами, отравившими его.
Солдаты под конец настолько обессилели, что отдача ружья сбивала их с ног. «Два—три суточных сухарика и одна столовая ложка протухлой, с трупным запахом, воды при 40—45° палящей жаре в течение многих дней сделали своё дело: они не убили гарнизон, но обратили его в толпу скелетов и живых мертвецов, на которых без душевного содрогания и ужаса нельзя было взглянуть», — вспоминал спустя годы Штоквич…
Зная о бедственном положении гарнизона, противник регулярно засылал в крепость парламентеров с предложением сложить оружие. Но все требования о капитуляции защитниками крепости категорически отвергались.
Командиру черкесской кавалерии Гази-Магомет-Шамилю комендант решительно заявил, что русские не сдают крепостей, а сами берут их.
К слову, ставший рьяно служить османам Гази-Магомет-Шамиль был сыном имама Шамиля, предводителя горцев в Кавказской войне, в 1859 году в ауле Гуниб сдавшегося вместе с членами семьи в плен русским войскам. После нескольких лет ссылки в Калуге он был отпущен Александром II в Медину под клятвенное обещание не поднимать больше восстаний. Отпущенный вслед за отцом Гази-Магомет-Шамиль тоже давал такую клятву, но быстро её нарушил и не только сам двинулся в пределы России с поступившими на службу султану черкесами, но и вновь начал поднимать горцев Чечни и Дагестана на «газават» - «священную» войну – против русских. Известно, что главарь чеченского восстания 1877 года Алибек-Хаджи_Алдамов, накануне мятежа возвращаясь на родину из Мекки, встречался в Стамбуле с Гази-Магометом и обсуждал план действий по поднятию восстания на Северном Кавказе, а затем туда от имени последнего были доставлены подстрекательские прокламации.
Но защитники Баязета, вопреки всем напастям и проискам врага, выстояли. 27 июня (9 июля) к городу наконец-то подошел крупный Эриванский отряд под командованием генерала Тергукасова, и мужественный гарнизон был спасен.
Правда, впоследствии Федор Штоквич писал: «Продлись осада ещё 5—6 дней — и весь гарнизон поголовно был бы мёртв от голода и жажды, или же цитадель взлетела бы на воздух вместе с ворвавшимися в крепость турками».
Для многих участников беспримерной обороны многодневное «баязетское сидение» без пищи и воды обернулось серьезными проблемами со здоровьем, а для кого-то – и преждевременной смертью…
Оборона Баязета небольшим отрядом русских войск стала одной из самых славных страниц войны 1877 – 1878 гг. А доблесть Федора Штоквича, Исмаил Хана Нахичеванского и их соратников послужила вдохновляющим примером для всего российского воинства.
Впоследствии участники обороны Баязета, как и защитники Шипки, были награждены особой серебряной медалью (для всех остальных участников войны была установлена бронзовая медаль). Майору Штоквичу и полковнику Исмаил Хану Нахичеванскому «за отличное мужество, храбрость и распорядительность, оказанные ими во время блокады кр. Баязета», были пожалованы ордена Св. Георгия 4-й степени, полковник Исмаил вскоре был произведен в генерал-майоры (в 1908 году Николай II произвел его в генералы от кавалерии). Воинские части, подразделения которых входили в баязетский гарнизон, удостоились коллективных знаков отличия – Георгиевских серебряных рожков, Георгиевского знамени и наградных знаков на головные уборы.
Исторические уроки, вытекающие из многолетнего противостояния России с Турцией, старательно подогреваемого с XIX cтолетия Великобританией, в том числе и связанные с героическим «баязетским сидением» 1877 года и усилиями русских войск, препятствовавшии проникновению султанских полчищ в российское Закавказье, сегодня актуальны как никогда.
Находясь на перекрестке международных транспортных и энергетических путей, все государственные образования, находящиеся в этом регионе, подвержены постоянному давлению более крупных нерегиональных «игроков», прежде всего США и стран - членов НАТО, а также расположенных в непосредственной близости Турции и Ирана. После подписания в сентябре 1994 года нефтяных «контрактов века» резко активизировалась американская политика в Каспийском бассейне, обусловленная как поиском дополнительных источников поступления нефти, так и регулированием цен на углеводороды в интересах крупнейших корпораций.
Тлеющие ныне конфликты Южного Кавказа находятся на грани реального возгорания, в чём трудно не усмотреть направляющую и координирующую роль ЦРУ США, последовательно осуществляющего стратегию «одемокрачивания» на американский лад всего региона.
На очереди, похоже, российский Северный Кавказ, Краснодарский край и Ставрополье, которые янки тоже хотели бы иметь «подконтрольными».
В случае осуществления далеко идущих планов США Черное море превратится во «внутреннее море» блока НАТО, а Запад получит неограниченный доступ к ресурсам Каспия. И, кроме того, исключительную возможность военно-стратегического и экономического воздействия на страны Ближнего и Среднего Востока — важнейшего мирового нефтеносного района.
Судя по практическим действиям ведущих стран Запада, и прежде всего Соединённых Штатов, задача отсечения от России кавказского региона является сегодня одной из ключевых.
По этой причине Кавказ становится «точкой прицеливания» ведущих геополитических сил, а точнее, пресловутой атлантической оси Лондон — Вашингтон.
Тем же целям соответствует и стратегия дальнейшего расширения НАТО, непосредственно связанная с задачами охраны нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан и вновь создаваемых сырьевых коридоров.
Американский мегапроект на Кавказе заключается в ведении геополитической игры в регионе, направленной на реализацию арабо-исламистского («ваххабитского») и туранского (турецкого) проектов. В ходе этой «подковерной» возни постоянно подогреваются, как когда-то в Югославии, сепаратизм, национализм, религиозный фанатизм, сохраняются очаги напряженности, взаимные территориальные претензии и т. д.
Особую опасность представляет, по оценкам аналитиков, туранский проект, связанный с использованием Турцией идеологии и практики пантюркизма. Это шовинистическое течение находит серьезных покровителей в США и других странах Запада, не заинтересованных в укреплении России как мировой державы. Турция, а через неё и США, пытаются распространить свое влияние на весь Кавказ и Центральную Азию. Притязания Турции на роль буфера между Западом и странами СНГ очевидны и поддерживаются членами НАТО, что представляет серьезную угрозу военно-политической стабильности в регионе, особенно, если учесть растущую мощь турецкой армии.
В реализации на Кавказе арабо-исламистского проекта несомненным лидером выступает нетрадиционный для региона геополитический игрок – Саудовская Аравия. При этом она, хотя и имеет здесь собственные интересы, все же в большей степени выполняет роль агента влияния США, которому поставлена задача с помощью огромных финансовых средств и неоваххабитской идеологии нивелировать влияние шиитского и антиамериканского Ирана в СНГ, развивать дезинтеграционные процессы на Кавказе, углубляя антироссийские настроения и центробежные тенденции. Турции же, как главному союзнику США по НАТО, отводится основная роль в переориентации тюркских республик СНГ с Севера (России) на Запад (США).
Америка, умело манипулируя союзниками в мусульманских регионах, создает определенный баланс в наступательной тактике между Эр-Риядом и Анкарой.
Россия же на Кавказе воспринимается США как главный геополитический противник.
При этом, наиболее действенным средством реализации антироссийских устремлений ныне являются неправительственные религиозно-политические организации, включая откровенно экстремистские и даже террористические.