ВЛ / Статьи
«Комбат» Алексей Еременко
26-06-2017, 02:00...
1 524
Неужели легендарному политруку, пусть и посмертно, нельзя присвоить звание Героя России?
Кто же не видел этой фотографии! С того момента, как в «Правде» был опубликован снимок военного корреспондента Макса Альперта, ее перепечатали десятки изданий в СССР и сотни — по всему миру. Так безымянный «Комбат», поднимающий в атаку красноармейцев, стал одним из символов Великой Победы. Но настоящее имя героя, младшего политрука Алексея Еременко, стало известно лишь спустя десятилетия после подвига.
Подняться в атаку…
В свое время мне посчастливилось беседовать с Героем Советского Союза Владимиром Карповым. Так вот, отвечая на вопрос, что было самым трудным на войне, Владимир Васильевич признался, что самым сложным было заставить себя оторваться от земли, чтобы подняться в атаку, когда ты знаешь, что первая же пуля врага может быть твоей. А ведь именно так и случилось с Алексеем Еременко, младшим политруком 220-го полка 4-й стрелковой дивизии. Летом 1942 года их рота стояла насмерть на рубеже у села Хорошее Славяносербского района Ворошиловградской (теперь Луганской) области.
Отбив тринадцать (!) атак гитлеровцев, в подразделении готовились уже к самому худшему. Ведь ротного, старшего лейтенанта Петренко, тяжело ранило. А кто будет командовать оставшимися бойцами? И тогда его место занял Алексей Гордеевич. Собрав вокруг себя уцелевших красноармейцев и дождавшись окончания очередной артподготовки противника, Еременко поднялся из окопа и увлек подчиненных за собой в контратаку, скомандовав: «Вперед! За Родину!».
Подняться в атаку…
В свое время мне посчастливилось беседовать с Героем Советского Союза Владимиром Карповым. Так вот, отвечая на вопрос, что было самым трудным на войне, Владимир Васильевич признался, что самым сложным было заставить себя оторваться от земли, чтобы подняться в атаку, когда ты знаешь, что первая же пуля врага может быть твоей. А ведь именно так и случилось с Алексеем Еременко, младшим политруком 220-го полка 4-й стрелковой дивизии. Летом 1942 года их рота стояла насмерть на рубеже у села Хорошее Славяносербского района Ворошиловградской (теперь Луганской) области.
Отбив тринадцать (!) атак гитлеровцев, в подразделении готовились уже к самому худшему. Ведь ротного, старшего лейтенанта Петренко, тяжело ранило. А кто будет командовать оставшимися бойцами? И тогда его место занял Алексей Гордеевич. Собрав вокруг себя уцелевших красноармейцев и дождавшись окончания очередной артподготовки противника, Еременко поднялся из окопа и увлек подчиненных за собой в контратаку, скомандовав: «Вперед! За Родину!».
Именно этот момент и запечатлел оказавшийся в это время на передовой военный журналист Макс Альперт, снимавший для ТАСС. Рота или то, что от нее осталось, устремилась на врага, вступив с ним в штыковую схватку. Но это уже было потом. А всего через мгновение после того, как фотограф сделал снимок, младшего политрука настигла фашистская пуля. Саму же камеру разбил осколок. Именно поэтому Альперт не стал записывать фамилии героя. И пока он безуспешно пытался понять, можно ли исправить фотоаппарат, по окопам пронеслось: «Комбата убило!». Ладно, решил журналист, если пленку все-таки не порвало, снимок можно так и озаглавить: «Комбат».
Кто ты, герой?
Прошли годы. Родные Еременко знали лишь то, что он накануне гибели 8 месяцев принимал участие в обороне Дебальцево. А потом получили известие, что Алексей Гордеевич пропал без вести. Но его ведь похоронили после боя, пусть даже в братской могиле. Однако не все бойцы знали молодого политрука в лицо, только-только заступившего на смену командира. Да и осталось бойцов в живых — всего-ничего. Поэтому Еременко так и не опознали.
Это удалось лишь через 20 лет после Победы, когда в издательстве «Правда» был выпущен памятный фотоальбом, на обложке которого и разместили снимок. «Я, как увидел фото, сразу понял, что это мой отец, — вспоминал впоследствии сын героя — Иван, сам в бывшем военный, полковник в отставке. — Правда, смущало то, что внизу было подписано «Комбат». Хотя в семье-то точно знали, что он был младшим политруком. И сестра, и остальные наши родственники, — все признали на фото нашего отца. Чтобы точно удостовериться в том, что не ошибся, я показал фотоальбом маме. Она, как увидела снимок, заплакала, причитая: «Это же мой Алеша!».
Кто ты, герой?
Прошли годы. Родные Еременко знали лишь то, что он накануне гибели 8 месяцев принимал участие в обороне Дебальцево. А потом получили известие, что Алексей Гордеевич пропал без вести. Но его ведь похоронили после боя, пусть даже в братской могиле. Однако не все бойцы знали молодого политрука в лицо, только-только заступившего на смену командира. Да и осталось бойцов в живых — всего-ничего. Поэтому Еременко так и не опознали.
Это удалось лишь через 20 лет после Победы, когда в издательстве «Правда» был выпущен памятный фотоальбом, на обложке которого и разместили снимок. «Я, как увидел фото, сразу понял, что это мой отец, — вспоминал впоследствии сын героя — Иван, сам в бывшем военный, полковник в отставке. — Правда, смущало то, что внизу было подписано «Комбат». Хотя в семье-то точно знали, что он был младшим политруком. И сестра, и остальные наши родственники, — все признали на фото нашего отца. Чтобы точно удостовериться в том, что не ошибся, я показал фотоальбом маме. Она, как увидела снимок, заплакала, причитая: «Это же мой Алеша!».
Неоднократные обращения семьи в самые разные инстанции не прояснили ситуацию. Ведь в редакцию приходили сотни писем, в каждом из которых утверждалось, что это их отец, сын, брат или дядя изображен на снимке. В середине 2000-х, например, в интернете даже промелькнула информация о том, что в Мариуполе доживает свой век 90-летний фронтовик Павел Федорович Петров, который, по его собственному мнению, и есть тот самый «Комбат». А Евдокии, вдове Еременко, помогло то, что в 1974 году вместе с копией похоронки она вложила в письмо и его довоенные фотографии. Проведенная экспертиза установила их тождественность с «комбатовской». Так страна узнала имя героя.
Обещание Генсека
Что ни говори, а в советское время было немало настоящих партийных начальников. Именно такие люди справедливо решили, что человеку, ставшему символом Победы, обязательно нужно присвоить звание Героя Советского Союза. Именно так поступили первые лица соответствующих партийных обкомов Луганщины (где погиб Алексей Гордеевич) и Запорожья (там он родился в селе Терсянка). К тому времени уже была выпущена книга о Еременко. Дождавшись очередного юбилея «дорогого Леонида Ильича», первые секретари, встречаясь с ним в Кремле, подарили томик Брежневу. А на словах сказали, что речь идет о том самом «Комбате». И неплохо бы ему посмертно присвоить Героя.
«Неплохо бы, неплохо бы… Тем более, что он действительно настоящий герой», — якобы ответил Генсек. Но дело с награждением так и не сдвинулось с мертвой точки. А ведь Леонид Ильич во время войны руководил в звании бригадного комиссара политотделом той самой 18-й армии, в состав которой входили, соответственно, 4-я дивизия и 220-й стрелковый полк.
Можно, конечно, предположить, что словечко за героя замолвили все-таки не днепропетровские партчиновники, которых Брежнев привечал. Но к однополчанам сентиментальный в старости Ильич относился все же благосклонно. Скорей всего, он просто запамятовал об этом разговоре.
Обещание Генсека
Что ни говори, а в советское время было немало настоящих партийных начальников. Именно такие люди справедливо решили, что человеку, ставшему символом Победы, обязательно нужно присвоить звание Героя Советского Союза. Именно так поступили первые лица соответствующих партийных обкомов Луганщины (где погиб Алексей Гордеевич) и Запорожья (там он родился в селе Терсянка). К тому времени уже была выпущена книга о Еременко. Дождавшись очередного юбилея «дорогого Леонида Ильича», первые секретари, встречаясь с ним в Кремле, подарили томик Брежневу. А на словах сказали, что речь идет о том самом «Комбате». И неплохо бы ему посмертно присвоить Героя.
«Неплохо бы, неплохо бы… Тем более, что он действительно настоящий герой», — якобы ответил Генсек. Но дело с награждением так и не сдвинулось с мертвой точки. А ведь Леонид Ильич во время войны руководил в звании бригадного комиссара политотделом той самой 18-й армии, в состав которой входили, соответственно, 4-я дивизия и 220-й стрелковый полк.
Можно, конечно, предположить, что словечко за героя замолвили все-таки не днепропетровские партчиновники, которых Брежнев привечал. Но к однополчанам сентиментальный в старости Ильич относился все же благосклонно. Скорей всего, он просто запамятовал об этом разговоре.
Бой продолжается
И в наши дни Алексею Гордеевичу Еременко никак не удается присвоить, пусть и посмертно, звание Героя. К президенту Украины в свое время обращались запорожцы из общественных организаций «Славянская Гвардия» и Георгиевский Союз молодежи, тогдашний глава областной администрации Борис Петров. Но пока инициаторам приходят лишь отписки, или их обращения вовсе остаются без ответа. По словам еще живого Ивана Еременко, отправляли ходатайство Виктору Ющенко и при губернаторстве Евгения Червоненко. К чему могло привести то обращение, лучше не вспоминать. Ведь даже фамилию героя как будто специально исковеркали, вписав в документ: «Алексей Гордеевич Ефремов». Да и мог ли подписать это ходатайство человек, присвоивший звание Героя Украины Бандере?
Словом, пока с этим благородным делом ничего не получается. Что тут говорить: любят сегодня на Украине, да и в Прибалтике и Восточной Европе повоевать с ветеранами, с солдатами, лежащими в братских могилах, и с памятниками, установленными в их честь. Так неужели нельзя отдать должное легендарному герою в нашей стране, символом Победы которой в тяжелейшей борьбе с фашизмом он стал? Это было бы высшей справедливостью. И звучало бы гордо и красиво: Герой России Алексей Гордеевич Еременко!
И в наши дни Алексею Гордеевичу Еременко никак не удается присвоить, пусть и посмертно, звание Героя. К президенту Украины в свое время обращались запорожцы из общественных организаций «Славянская Гвардия» и Георгиевский Союз молодежи, тогдашний глава областной администрации Борис Петров. Но пока инициаторам приходят лишь отписки, или их обращения вовсе остаются без ответа. По словам еще живого Ивана Еременко, отправляли ходатайство Виктору Ющенко и при губернаторстве Евгения Червоненко. К чему могло привести то обращение, лучше не вспоминать. Ведь даже фамилию героя как будто специально исковеркали, вписав в документ: «Алексей Гордеевич Ефремов». Да и мог ли подписать это ходатайство человек, присвоивший звание Героя Украины Бандере?
Словом, пока с этим благородным делом ничего не получается. Что тут говорить: любят сегодня на Украине, да и в Прибалтике и Восточной Европе повоевать с ветеранами, с солдатами, лежащими в братских могилах, и с памятниками, установленными в их честь. Так неужели нельзя отдать должное легендарному герою в нашей стране, символом Победы которой в тяжелейшей борьбе с фашизмом он стал? Это было бы высшей справедливостью. И звучало бы гордо и красиво: Герой России Алексей Гордеевич Еременко!