Приднестровье рвется в Россию, Молдавия не пускает

Верховный совет непризнанной Приднестровской молдавской республики (ПМР) принял в первом чтении законопроект об использовании флага России наравне с государственным флагом. Решение было принято накануне 25-летия начала вооруженного конфликта на Днестре. 

В пояснительной записке к законопроекту говорится, что «государственный флаг РФ вызывает у приднестровского народа стойкую ассоциацию с российским государством, частью которого ощущает себя многонациональный народ Приднестровья». После того, как закон вступит в силу, российский флаг будет подниматься во всех случаях вместе с флагом Приднестровья. Причем он будет находиться с правой стороны, а флаг ПМР с левой. Также оба флага будут размещаться на официальных зданиях. 

Инициатива парламента реализована спустя месяц после того, как президент ПМР Вадим Красносельский ответил отказом на предложение президента Молдавии Игоря Додона о референдуме, на который следует вынести вопрос о воссоединении страны. «У нас в Приднестровье в 2006 году народ высказался за независимость Приднестровья с последующим вхождением его в состав России», — пояснил он свою позицию. 

Бывший председатель Верховного Совета ПМР Григорий Маракуца считает решение парламента демонстрацией доброй воли народа республики в отношении России. 

— Мечта всех приднестровцев — оказаться в составе России. Это не ново, не криминально и не секрет. А если Россия хочет всю Молдавию удержать в сфере своего геополитического пространства, и это правильно, то мы готовы вместе с Молдовой найти форму более глубокой интеграции. Если это не вхождение в состав России, то какое-то ассоциированное членство. Есть разные формы сосуществования народов и стран. Решение о флаге — это напоминание о том, куда хочет двигаться народ ПМР.

В мою бытность главой парламента меня нередко спрашивали, зачем приднестровцы вешают флаги России. Я им отвечал, что когда везде флаги, когда 90% жителей Приднестровья примут гражданство России, Москва от нас никуда уже не денется. Не мы от России, а Россия от нас. Конечно, для того, чтобы признавать флаг другого государства своим, нужно было спросить разрешение. Москва должна была одобрить такой шаг. Было ли такое одобрение или согласование получено, мне неизвестно. 

«СП»: — Решение парламента о флаге способно изменить нынешнюю ситуацию в Приднестровье? 

— Принципиально вряд ли. Прорыва блокады не будет. Но люди этого хотят. Ведь люди вешают на здания те символы, которые им нравятся, на которые они молятся. Именно поэтому случились наши первоначальные разногласия с Молдавией. Мы ведь тогда были в одном парламенте, а до этого в одном ЦК партии. Но когда в парламенте принимали госсимволы Молдавии: гимн, такой же, как румынский, затем флаг, как румынский, миллиметр в миллиметр, мы объясняли коллегам, что этого нельзя делать. Мы не можем держать над головой символ, под которым наших отцов и дедов стреляли и топили в Днестре во время войны. Флаг — это не тряпка. Приднестровцы на такой флаг никогда молиться не будут. 

Тогда в парламенте Молдовы было 300 депутатов. Из них 60 из Приднестровья. Все 240 «молдавских» депутатов проголосовали, улыбаясь, за «румынский» флаг. Это и была причина раскола. А нынешняя инициатива — шаг к воссоединению. Это нужно одобрить. 

«СП»: — Как вы относитесь к недавнему решению Кишинева и Киева об установке таможенного поста с украинской стороны — в Кучургане? 

— Это недружественный, нехороший шаг. Он не сближает позиции. Это препятствует потокам товаров и услуг. Надо понимать, что это делают люди из правительства. Ведь первые шаги нового президента Молдавии Игоря Додона все видели. Он встретился с приднестровским лидером, приехал с визитом в Россию. Чувствуется, что у него есть желание найти какую-то формулу сосуществования Молдавии и Приднестровья. Но он избрался вопреки желанию правящей в Молдавии коалиции. Для них шаги Додона, улучшающие отношения с Россией, как нож в горло. Они ведь давали на Западе обязательства. Поэтому они будут ставить палки в колеса. 

«СП»: — Додон недавно заговорил о возможном выводе российского воинского контингента из Приднестровья. Как вы это оцениваете? 

— Да какой там контингент! Там 400−500 человек. Что это угроза для Молдавии, для Европы? Войска России — это же в основном миротворцы, которые по согласию с Молдавией, а остальные, те, кто охраняет российское военное имущество. В том числе склады боеприпасов. Это даже не боевые части. Зря этот шум поднимается. Надо честно сказать, что присутствие этих военных — залог независимости даже не Приднестровья, а самой Молдавии. Вспомните конфликт 1992 года. Тогда Румыния была готова ввести войска. Если бы это случилось, она бы их уже не вывела. Поэтому Молдавия сейчас независимая. Поэтому нынешний статус-кво надо сохранить. 

Эксперт по Молдавии, заместитель директора Института стратегических исследований и прогнозов РУДН Никита Данюк считает, что нового президента Молдавии следует воспринимать, как промолдавского, а не пророссийского и оценивать перспективы Приднестровья исходя, в том числе, из этого обстоятельства. 

— Додон строит свою политику на отстаивании национальных интересов Молдавии. Поэтому он говорит, что Приднестровье — это неотъемлемая часть Молдавии. Политик с иной позицией просто не стал бы президентом этой страны. Поэтому Приднестровье становится ключевым вопросом в российско-молдавских отношениях. Но то, что Додон, в отличие от своих предшественников, встретился с новым президентом Приднестровья, уже говорит о многом. О его готовности идти на компромисс. Поэтому приднестровский вопрос может быть как-то улажен в среднесрочной перспективе в рамках многосторонней группы, куда входят помимо России и Молдавии еще и ЕС и даже США. 

«СП»: — Каким образом? 

— Сейчас у граждан Приднестровья нет молдавских паспортов. Им практически невозможно никуда ездить. Додон и глава Приднестровья договорились о том, что этот вопрос будет решен. Это наделит приднестровцев политической и правовой субъектностью. А вот по вопросу российского миротворческого контингента в Приднестровье позиции сблизить не удалось. Додон заявлял, что в Молдавии не должно быть иностранных войск, но все прекрасно понимают, что только российская сила гарантирует мир в регионе. Москва тоже дает понять, что уходить оттуда не собирается. Президенты приходят и уходят, а люди остаются. 

«СП»: — Почему Додон получил поддержку народа? 

— Он понимает, что ситуация в которой оказалась Молдавия после «твиттерной» революции 2009 года, совершенно бесперспективна. Все это время у власти были сторонники евроинтеграции, мечтавшие затащить страну в европейские структуры и альянсы. На территории Молдавии даже проходили учения НАТО, был подготовлен закон о включении Молдавии в состав Румынии. Причем, все эти годы Молдавия оставалась самой бедной страной в Европе. Соглашение об ассоциации с ЕС закрыло для Кишенева российский рынок. Естественно, Додон считает, что все это совершенно не отвечало национальным интересам Молдавии. 

Додон получил власть под лозунгами экономического процветания, которого можно добиться только восстановив стратегические отношения с Россией. Это главный рынок для молдавских товаров. В Европе они не нужны. Поэтому Додон и совершил знаковую поездку в Москву и показательно не поехал на Запад с просьбой о кредитах, траншах и т. п. Кроме того, он сделал шаги, касающиеся присутствия в Молдавии румынского языка. Такая позиция президента вошла в противоречие с позицией правительства и олигархических кланов. Среди последних — Владимир Плахотнюк, который контролирует всю медийную повестку Молдавии. 

«СП»: — Подробнее, пожалуйста, про румынский язык… 

— Не секрет, что на территории Молдавии было открыто множество некоммерческих организаций, которые были внедрены в систему образования и в культурную политику, которые говорили, что молдавский и румынский — это один и тот же язык, а Молдавия и Румыния — два государства, но один народ. Эта политика вела Молдавию к поглощению Румынией. Россия в этом случае Молдавию потеряла бы навсегда. Додон же является сторонником молдавской независимости. 

«СП»: — Он не мог не вступить в конфликт с «румынами»… 

— Так и случилось. Об этом же свидетельствует недавний отзыв Кишеневым своего посла в Москве. Политическая система Молдавии ограничивает президента. Проводить серьезные реформы можно только при поддержке парламента. Поскольку парламент в оппозиции, Додон заявил, что следующим его шагом будет проведение досрочных выборов. 

Член политсовета партии «Родина» Федор Бирюков уверен, что Москве следует чутко уловить посылаемый Тирасполем сигнал о стремлении региона войти в состав России. 

— Этот законопроект появился еще в прошлом году. Тогда он был поддержан и властями, и общественностью. Это неудивительно, ведь все 25 лет существования ПМР были связаны со стремлением к России. Приднестровье изначально защищалось российскими военнослужащими, добровольцами и теми, кто был под началом генерала Лебедя. Возможность самостоятельного существования ПМР появилась только благодаря вмешательству России. И это при том, что тогда российский режим был отнюдь не патриотическим в современном понимании. Тем не менее, даже в госаппарате понимали, что республику надо поддержать. 

Эта поддержка никогда не иссякала, а в последнее время Россия в ПМР просто строит инфраструктуру. Там работает, в частности АНО «Евразийская интеграция», которую курирует вице-премьер Дмитрий Рогозин. Они строят школы, больницы, корпуса вузов, других социальных объектов. То есть создают новую жизнь. Это все делается, несмотря на препоны со стороны Молдавии, Европейского союза, Румынии, которая подначивает, имея территориальные претензии к Молдавии.

Мне непонятно, почему Приднестровье до сих пор не признано на официальном уровне. Есть разные трактовки. Но вот сейчас, спустя уже 25 лет, при том, что российский триколор — второй государственный флаг ПМР, пора уже признать это государство. А в дальнейшем нужно провести референдум о вхождении ее в состав России. Это было бы логично, поскольку небольшие государства в современном мире не очень жизнеспособны. А Приднестровье исторически закономерно тяготеет не просто быть нашим союзником, а быть в составе России. Де-факто это уже так. Дело только за решением наших властей.