Москва плюс Пекин или Москва плюс Вашингтон?

Американские стратеги, мыслящие в духе Киссинджера, ломают голову над тем, как вбить клин между Москвой и Пекином. Вопрос сложный, ничего не скажешь. Вашингтон мог бы предложить Кремлю партнёрство, да санкции мешают. А в последнее время обострился ещё и арктический вопрос: Китай, пошептавшись с русскими, уже прочертил на севере свой «Путь». 

На эту тему рассуждает Лайл Гольдстайн, доцент China Maritime Studies Institute (CMSI). Его обзор вышел в журнале «The National Interest».

Реальное сближение России и Китая должно беспокоить Америку, считает эксперт. Некоторые стратеги в Вашингтоне рассматривают возможность того, что Киссинджер называет «движением в обратном направлении»: разбить лёд в отношениях с Москвой и тем самым бросить совместный вызов расчётам Пекина, вынудив китайцев действовать осторожнее и сдержаннее. 

Основным препятствием здесь является «внутреннее отвращение», которое в США испытывают к Кремлю. Отвращение это «настолько очевидно», что, казалось бы, ограничивает шансы на успех. 

Есть, однако, и другое препятствие. Российско-китайские отношения непрерывно укрепляются в течение трёх десятилетий. Теперь они уже не представляют собой хрупкого «брака по расчёту», о котором раньше с иронией говорили в Вашингтоне. Недавнее появление долгожданного Су-35 в воздушном боевом арсенале Китая говорит о многом. О том же говорят и масштабы российско-китайских военно-морских учений. 
Кое-что из сотрудничества Китая и России остаётся незамеченным. На это указывает издание «Dragon Eye». Скрытый аспект партнёрства касается Арктики. Аспект странный: ведь между Китаем и Арктикой лежит обширная русская Сибирь. Зато двустороннее арктическое сотрудничество могло бы сформировать единственный реальный путь к эффективному развитию этого ледового региона. 

Су Хань (вероятно, это ст. научный сотрудник международного отдела ЦК Коммунистической партии Китая, предполагает автор) рассуждает на арктическую тему с удивительной откровенностью — аж дух захватывает. 
Этот человек открывает дискуссию смелым утверждением: мол, Арктика является «не просто географическим понятием», но регионом, неотделимым «от будущего строительства и развития» КНР. 
И тут же Су Хань даёт понять, что такая «линия мышления» проходит через Москву: «…идёт ли речь об использовании навигационных маршрутов или открытии возможностей эксплуатации ресурсов, все эти проекты тесно связаны с Россией». 

Затем китаец «в довольно резкой» манере критикует внешнюю политику США и показывает её влияние на Россию. Су заявляет, что «за 25 лет после распада СССР США никогда не отступались от стратегического сдерживания России». Он добавляет, что нынешние геополитические проблемы, в т. ч. европейские, от потоков беженцев и терроризма до украинского вопроса, тесно связаны со стратегией США. 

Критикуя скептицизм по поводу роли Китая в Арктике, Су утверждает: «Арктика становится нашей новой точкой стратегического прорыва». Китаец отмечает, что СССР никогда не принимал Китай всерьёз как арктического игрока, но теперь ситуация значительно изменилась, о чем свидетельствует тот факт, что Китай приступил к работе по созданию второго крупного ледокола. 

Анализ Су также подчёркивает важную роль арктической стратегии Китая в более широком смысле. Проект «Ямал СПГ» в этом анализе называется «жемчужиной» арктических сокровищ. По рыночному прогнозу, по меньшей мере 20 танкеров со сжиженным природным газом будут курсировать по маршруту от Ямала через арктические воды до самой Восточной Азии, обеспечивая стабильные поставки в КНР трёх миллионов тонн СПГ ежегодно. 

Товарищ Су рассматривает «китайскую перспективу» Северного морского пути. Совместные усилия России и Китая по развитию Арктики легко вписываются в инициативу «Один пояс, один путь». 

Аналитик не умолчал и о военной силе, хоть это и не было темой его статьи. Он напомнил о развёртывании эскадры из пяти кораблей ВМС НОАК, которые прошли через Баренцев пролив в международных водах у берегов Аляски в сентябре 2015 года. Северный маршрут, пишет он, мог бы «ослабить попытки использовать цепь островов» как препятствие, сковывающее китайский флот. 

Отсюда китаец переходит к российским морским силам, напоминая об операциях атомных подводных лодок РФ в Арктике. Эти силы, отмечается в статье, «готовы в любой момент ударить по врагу». Также в материале приводится история советской решительности: СССР отправил атомную подводную лодку к Северному полюсу после того как USS Nautilus впервые побывал там (в 1958 году). Подводная лодка ВМФ СССР К-3 достигла полюса в июле 1962 г. 

По мнению аналитика, Китай в Арктике скорее будет следовать экономическим интересам, чем стратегическим. И всё же никому не следует удивляться, если у полюса появится китайская атомная подводная лодка. Это случится уже в ближайшие несколько лет. 
Что касается стратегии, предложенной мистером Киссинджером, отмечает Лайл Гольдстайн, то возникают сомнения в осуществимости такого манёвра, учитывая целый ряд успешных направлений сотрудничества России и Китая. 

К тому же, добавим, официальный Пекин едва ли обеспокоен разговорами о вероятном развороте стратегии Белого дома к Москве. Много говорят о вероятном ослаблении мистером Трампом санкций, но это лишь пустые разговоры или наивные (или пропагандистские) статьи в СМИ. Трамп не собирается ни ослаблять, ни тем паче отменять санкции, о чём представителями США уже было заявлено на уровне ООН; кроме того, он готов вооружить США до зубов, а гонка вооружений лишь приведёт к новому витку холодной войны между Россией и США. Вместе с тем Трамп негативно высказывается по поводу Китая, что скорее сблизит Пекин и Москву, нежели их рассорит. 

Единственным вариантом ослабить в мире напряжённость и выйти на уровень конструктивных переговоров для Вашингтона мог бы стать диалог на тему улучшения международных отношений с выявлением мировых «сфер влияния» крупных держав и соответствующих приемлемых взаимных уступок. Однако Белый дом на это не пойдёт: стратегия сближения означала бы утверждение собственной слабости, а ведь Трамп обещал «сделать Америку снова великой». 

Обозревал и комментировал Олег Чувакин