Россия-Турция-2017: обречены на соперничество и сотрудничество

Мы продолжаем публикацию прогнозов на 2017 год. Сегодня речь пойдет об отношениях России и Турции, которые во многом определяют политический ландшафт Ближнего Востока и исход ожесточенной войны в Сирии. 

Минувший год был кризисным для росийско-турецких отношений, напоминающих качели. Однако Москва и Анкара, исходя, прежде всего, из собственных интересов, пошли на сближение. 

Сотрудничество проявилось не только в возобновлении замороженных энергетических проектов и возобновлении российского турпотока в Турцию, но и на территории Сирии. Стороны не допустили создание единого курдского коридора вдоль сирийско-турецкой границы, Анкара, получив желаемую буферную зону, начала оттягивать в нее оппозиционные группы Сирийской свободной армии и др. Что в итоге привело к взятию под контроль правительственными силами Восточного Алеппо, новому формату переговорного процесса и включению в него сирийской оппозиции. А главное — к достижению важных договоренностей с рядом крупных повстанческих фракций, хотя, безусловно, все понимают их, как выразились в Кремле, хрупкость — из-за неоднородности умеренной оппозиции, стремления радикальных групп нарушить любой режим тишины и амбиций других региональных игроков. 

Как могут развиваться отношения России и Турции в наступившем году? 

— Прошедший год был крайне непростым, однако стороны сумели проявить политическую мудрость для того, чтобы урегулировать отношения. Однако многие эксперты продолжают жаркие дебаты относительно перспектив их развития, — отмечает руководитель Центра Азии и Ближнего Востока Российского института стратегических исследований (РИСИ) Анна Глазова. — По сути, отечественные специалисты постоянно задают друг другу один и тот же вопрос — а можно ли доверять Турции и ее президенту? И мнения по этому поводу противоречивы. 

Есть такое выражение «Родину не выбирают», но здесь можно добавить, что соседей не выбирают тоже. В силу географического положения Россия и Турция обречены как на соперничество, так и сотрудничество. Что и подтверждает многовековая история наших отношений. Турция, как и Россия — страна с имперским прошлым и, конечно, это накладывает некоторый отпечаток на международную политику наших государств. Особенно на политику, которая проводится в отношении ближайших соседей. 

На мой взгляд, 2017 год будет не менее сложным для наших стран, чем 2016-й. И в этом плане как российскому, так и турецкому руководству необходимо будет демонстрировать способность договариваться, проявлять гибкость. Возможно — маневрировать, при этом считаясь со своими интересами. 

Даже если ситуация в Сирии нормализуется при активном сотрудничестве России и Турции, то затем наступит новый этап, который будет связан с разделом САР на сферы влияния. В этом случае есть большая вероятность того, что между нашими странами вновь возникнет напряжённость. Для того, чтобы уже сейчас не подводить базу под нее, лучше не спешить реализовывать в Турции крупные энергетические проекты на российские деньги, так как они уже в ближайшей перспективе могут стать предметом политического торга. А это абсолютно не в наших интересах. 

«СП»: — Как на российско-турецкие отношения может влиять фактор Запада? 

— Учитывая непростые отношения Турции с западными союзниками, это может служить хорошей платформой для развития российско-турецких двусторонних связей и даже многосторонних форматов с участием других региональных стран. В перспективе я не исключаю вступления Турции в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС), что также будет способствовать развитию политического и экономического сотрудничества между нашими государствами. 

Тренд на улучшение отношений, который был взят сторонами после встречи Владимира Путина с Реджепом Тайипом Эрдоганом в Санкт-Петербурге в начале августа, развивается достаточно стремительно. Что стало неожиданностью как для россиян, так и для турок, которых до этого несколько месяцев обрабатывали их СМИ совсем в другом ключе, замечает старший преподаватель департамента политической науки ВШЭ Леонид Исаев. 

— Вновь стремительно ухудшиться взаимоотношения не могут, потому что для политических элит обеих стран теперь принципиально важно донести до общественного мнения необходимость сближения. Скорее всего, в 2017 году образ Турции как важного союзника России в регионе и вообще за рубежом будет выстраиваться и дальше. 

В Турции будет происходить аналогичная ситуация, если, конечно, ничего не случится внутри российской и турецкой политических элит. Хотя не вызывает сомнений, что вопрос двусторонних отношений будет находиться на личном контроле глав обоих государств. Очевидно, что на самом высшем уровне будет сделано все необходимое, чтобы в экономической и политической сферах, в вопросе отмены виз для граждан Турции отношения продолжали развиваться так же стремительно, как это было до инцидента с самолетом Су-24М в ноябре 2015-го. 

Понятно, что решить все проблемы в диалоге РФ и Турции не получится. Но, по крайней мере, стороны попытаются снизить конфликтогенность там, где наши интересы непосредственно пересекаются. Например, заморозив линии соприкосновения на севере-западе Сирии. 

Сирийская Арабская Республика в свое время стала яблоком раздора между Москвой и Анкарой. И она по-прежнему остается тем уязвимым местом, из-за которого резкое потепление российско-турецких отношений ставится под сомнение как российским, так и турецким населением. Что хорошо можно было видеть по реакции турецкого общества во время боев за Восточный Алеппо. И по реакции российского — во время начала операции «Щит Евфрата» на севере этой провинции. 

Тем не менее, стороны приложили максимум усилий, пытаясь перезапустить переговорный процесс и зафиксировать тот баланс сил, который есть на сегодняшний день в провинции Идлиб и на примыкающих к ней территориях. 

«СП»: — Это действительно прогресс, учитывая, что на западе Сирии ни режим, ни оппозиция не в состоянии нанести друг другу решительного поражения из-за необходимости одновременно бороться с «Исламским государством»* на востоке страны. 

— Я думаю, что и Москве не хочется дальше втягиваться в сирийскую войну и участвовать в операциях, которые бы однозначно приводили к очень серьезному резонансу в мировых СМИ. Но в Анкаре также устали от этой изматывающей войны, в которой Турция участвует уже шесть лет. Да и политическая обстановка внутри Турции оставляет желать лучшего. В том числе — из-за продолжающихся резонансных терактов. 

Поэтому, на мой взгляд, Москве и Анкаре удалось найти консенсус, чтобы если не нейтрализовать «болевые точки», но хотя бы их заморозить. 

«СП»: — То есть в 2017 году можно ожидать снижение количества противоречий между РФ и Турцией по сирийскому вопросу? 

— Если мы разграничим сферы влияния, то единственная проблема, которая может возникнуть, это — несогласованные с нами попытки Турции развивать операцию «Щит Евфрата» вглубь сирийской территории. Хотя, конечно, большой вопрос — хватит ли у нее сил, чтобы участвовать в походе на Ракку. У турок пока не особо получается даже окружить Аль-Баб. 

Но, как показали последние события, Москва с Анкарой в состоянии договориться по Сирии. А это уже достаточно позитивный момент, чтобы, повторю, внутренняя аудитория как России, так и Турции отношения двух стран воспринимала более позитивно, чем сейчас. Это важно. Ведь в настоящее время сложилась ситуация, при которой политические лидеры имеют тесные контакты, но российское и турецкое население их точку зрения особо не разделяет. А это потенциальная угроза, которую необходимо разрешать снижением конфликтного потенциала в САР. 

«СП»: — Сейчас процесс восстановления экономических отношений между Москвой и Анкарой идет ускоренными темпами. Не помешают ли им политические потрясения внутри Турции? 

— Если там и дальше каждый месяц будут происходить взрывы, тем более в аэропортах и в популярных туристических местах, то это, конечно, не позволит плотно взаимодействовать в экономическом плане. В том числе — по проектам атомной электростанции «Аккую» и газопровода «Турецкий поток». Перспективы последнего вообще крайне туманны, поскольку его эксплуатация напрямую зависит от третьих стран. Ведь труба куда-то должна идти и после пересечения турецкой границы. 

В общем, риски есть, но они все-таки больше связаны с внутренней ситуацией в Турции и с террористической угрозой. 

Трагический инцидент — убийство российского дипломата в Анкаре — благодаря политической воле руководства стороны преодолели. Проблема в том, что если количество подобных эпизодов будет увеличиваться, то никакой политической воли не хватит. 

Таким образом, на мой взгляд, отношения между Россией и Турцией в наступившем году смогут стремительно развиваться при условии, что внутренняя ситуация в Турции будет более-менее спокойной. Но если там продолжатся инциденты с участием российских граждан, то мы увидим тренд на замедление отношений. Хотя оба президента будут делать все возможное, чтобы этого избежать. 

* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года признано террористической организацией и её деятельность в России запрещена.