ВЛ / Статьи
Американские ножницы для китайского Шёлкового пути
1-10-2016, 05:00...
1 342
Многоходовая авантюра, направленная на ослабление позиций Китая, разворачивается в Южной Азии. Пытаясь не допустить осуществления стратегии «Один пояс — один путь», США создают альянс Афганистана и Индии. Отдельным элементом операции является провоцирование экстремистской активности в регионе.
Союзники и враги
Союзники и враги
Визит президента Афганистана в Индию, состоявшийся 15—16 сентября, был обставлен с подчёркнутой торжественностью. Ашрафа Гани принимали как особо важного гостя. Премьер-министр Нарендра Моди не скупился на заявления о стратегическом характере отношений двух стран. Довольно внушительными оказались и достигнутые договорённости. В Дели пообещали выделить Кабулу один миллиард долларов на развитие экономики и социальной сферы, наладить поставки продовольствия и фармацевтической продукции. Наконец, стороны заключили соглашение о совместной борьбе с терроризмом.
Отметим, что нынешняя поездка Ашрафа Гани в Индию — не первая, да и Нарендра Моди посетил Афганистан дважды за последний год. На индийские деньги в Кабуле построено новое здание парламента, а в провинции Герат — водохранилище и гидроэлектростанция Салма. Общий объём помощи со стороны Дели превысил за последние годы два миллиарда долларов.
Столь тесное сотрудничество может показаться странным, ведь Афганистан и Индия не имеют общей границы, культурно-этнографические различия между странами велики, а разрушенная непрерывными войнами афганская экономика вряд ли может представлять интерес для Дели. В действительности Афганистан уже много лет является одним из приоритетных направлений индийской внешней политики. Причину следует искать в более чем натянутых отношениях Индии и Пакистана. Поскольку с Афганистаном у Исламабада также немало разногласий, в Дели, видимо, действуют по принципу «враг моего врага — мой друг».
Однако в последнее время к этому южноазиатскому «треугольнику» добавился четвёртый игрок — Соединённые Штаты. Внутрирегиональные противоречия они пытаются использовать в собственных целях, главной из которых является удар по растущему влиянию Китая.
Провозглашённая Пекином стратегия «Один пояс — один путь» вызывает у Вашингтона плохо скрываемую тревогу. Её успешная реализация способна не просто превратить Китай в глобальную сверхдержаву. Впервые со времён развала Советского Союза и уничтожения социалистического лагеря появится шанс сформировать альтернативный политический и экономический полюс, состоящий из государств Евразии, а в перспективе — и других континентов. Подобное развитие событий смертельно опасно для гегемонии мирового капитала, что подталкивает к действиям на опережение.
Коридор возможностей
В настоящее время США работают над созданием своего рода геополитических ножниц, одно лезвие которых представлено Афганистаном, а другое — Индией. Эти «ножницы» должны перерезать Новый Шёлковый путь в самом уязвимом месте. Таковым является Пакистан. В прошлом году Пекин и Исламабад подписали соглашение о создании китайско-пакистанского экономического коридора. Грандиозный инфраструктурный пояс, состоящий из высокоскоростной железной дороги, автомобильного шоссе, нефте- и газопровода, протянется от границ Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР до глубоководного порта Гвадар на берегу Аравийского моря.
Проект, чья предварительная стоимость составляет 46 миллиардов долларов, свяжет Китай с Ближним Востоком и сократит на 10 тысяч километров расстояние, которое в настоящее время проходят танкеры. Для Пекина создание альтернативного транспортного коридора — буквально вопрос жизни и смерти, поскольку напряжение, нагнетаемое Соединёнными Штатами в регионе Юго-Восточной Азии, может завершиться перекрытием морских путей.
Исключительная важность совместных проектов требует укрепления и без того тесных отношений между Китаем и Пакистаном. Причём не только в экономической сфере. Минувшим летом страны начали работу над стратегическим соглашением в области обороны и безопасности. Предпосылки к этому уже есть. Исламабад является крупнейшим покупателем китайского оружия, страны сотрудничают в разработке некоторых видов вооружений — например, истребителей JF-17 Thunder. Традицией стали совместные учения. В этом году военно-морские силы двух государств провели манёвры в Восточно-Китайском море, а военно-воздушные подразделения отрабатывали навыки на территории Пакистана.
В конце августа в Исламабаде состоялся китайско-пакистанский межгосударственный саммит, на котором были согласованы важные детали экономического коридора и подтверждён курс на укрепление отношений. Глава пакистанского правительства Наваз Шариф отметил, что сотрудничество с Китаем «принесёт мир и процветание всему региону».
Так несомненно бы и случилось, не будь у проекта серьёзных врагов. США, которые привыкли относиться к Исламабаду, как к послушному сателлиту, крайне раздражены его «предательством». Недавно Пакистану было отказано в ежегодной военной помощи на 300 миллионов долларов. Поводом стала якобы недостаточная активность силовых структур Пакистана в борьбе с исламистами. Самое интересное заключается в том, что именно в последнее время власти страны провели ряд крупных антитеррористических операций в Карачи, Северном Вазиристане и других регионах, нанеся ощутимый урон экстремистским группировкам.
Однако США и их союзники практически в открытую обвиняют Исламабад в поддержке террористов. Показательны заявления, сделанные госсекретарём Джоном Керри и министром иностранных дел Индии Сушмой Сварадж на недавнем американо-индийском стратегическом диалоге. Керри подчеркнул, что США поддерживают Индию в борьбе против терроризма, и тут же прозрачно намекнул, откуда именно исходит данная угроза. По его словам, «очень важно, чтобы Пакистан… присоединился к решению этой проблемы». Ещё более откровенной была Сушма Сварадж, признавшаяся, что Дели и Вашингтон договорились сообща бороться с практикой защиты террористов Исламабадом.
Игры с сепаратистами
Движение к антипакистанскому и антикитайскому пакту идёт на полных парах. В конце августа Дели и Вашингтон подписали так называемое соглашение по логистическому обмену. Полностью текст документа не опубликован, но даже обнародованных пунктов достаточно, чтобы сделать вывод о беспрецедентном военном сближении двух стран. Индия позволила американским боевым самолётам и кораблям использовать свои военные базы для дозаправки, ремонта и пополнения запасов, а также на время совместных учений. Некоторые из таких манёвров стартовали 15 сентября в граничащем с Китаем штате Уттаракханд.
Выбор места проведения учения явно не случаен. Как и не случайна та энергичность, с которой Соединённые Штаты добиваются сближения Дели и Кабула. В конце августа — начале сентября Индию один за другим посетили командующий силами США и НАТО в Афганистане Джон Николсон, начальник генштаба афганской армии Кадам Шах Шахим и экс-президент Хамид Карзай, сохраняющий большое влияние на политику страны. Завершающим аккордом стал визит Ашрафа Гани, о котором мы писали в начале статьи.
О каждой из этих поездок есть официальные сообщения, но в прессу, по-видимому, попало далеко не всё содержание переговоров. На мысль об этом наталкивает фраза Карзая, обронённая им в Дели. Бывший президент Афганистана выразил поддержку заявлениям Нарендры Моди, касающимся Белуджистана.
Речь идёт о выступлении премьер-министра на праздновании Дня независимости Индии 15 августа. В нём Моди обвинил Исламабад в оккупации не только Кашмира, но и Белуджистана. Провинция эта расположена на юго-западе Пакистана и населена народами (белуджи, брагуи, пуштуны), среди которых довольно широко распространены сепаратистские настроения. Зная, насколько чувствителен этот вопрос для соседей, Моди рассказал о нарушениях прав человека в Белуджистане и признался, что получает от жителей региона просьбы о помощи. Как заверил глава правительства, просьбы эти не останутся неуслышанными. Спустя месяц схожие обвинения в адрес Исламабада повторил постоянный представитель Индии в ООН Аджит Кумар.
Разговоры о поддержке, оказываемой Дели сепаратистам Белуджистана, идут давно. По данным пакистанской разведки, Индия использует консульство в афганском Кандагаре для финансирования и обучения боевиков. Досье с перечислением доказательств Исламабад передал в ООН ещё в прошлом году. Знаменитый сайт «Викиликс», в свою очередь, обнародовал секретные донесения американских и британских спецслужб, подтверждающие сотрудничество Дели с сепаратистами.
Попытки дестабилизации Белуджистана между тем имеют более глубокую подоплёку. Значительная часть китайско-пакистанского экономического коридора должна пройти по территории этой провинции. Здесь же расположен и стратегически важный для проекта порт Гвадар. Стоит ли удивляться, что выступающие за отделение Белуджистана движения раскритиковали планы сотрудничества с Китаем и одновременно приняли на ура заявления Моди?!
Экспорт хаоса
Плацдармом для осуществления авантюры должен стать Афганистан. Решающую роль в этом играют США и их кабульские марионетки, стремящиеся не допустить в стране национального примирения. Напомним, что в прошлом году между афганскими властями и «Талибаном» начался диалог. Посредниками выступили Китай и Пакистан, которым удалось решить прежде казавшуюся неосуществимой задачу — усадить стороны за стол переговоров. Но когда успех мирного процесса стал очевидным, США организовали информационный вброс о гибели лидера талибов — Муллы Омара. Развернувшаяся вслед за этим борьба за власть в «Талибане» свела мирную инициативу на нет. Лишь спустя несколько месяцев ценой больших усилий Пекину и Исламабаду удалось реанимировать диалог. Однако в Кабуле и Вашингтоне пошли на открытый саботаж переговоров. Крест на процессе поставила гибель нового главы талибов Ахтара Мансура. 21 мая он был убит ударом с американского беспилотника на границе Афганистана и Пакистана.
Это событие имело самые драматические последствия. Если под руководством Мансура талибы жёстко боролись с пришлыми экстремистскими организациями вроде «Исламского государства», то его гибель привела к радикализации движения. Эмиром «Талибана» избран шариатский судья Маулави Ахундхада, но реальная власть находится в руках его заместителей — Сираджуддина Хаккани и Мохаммада Якуба — сына покойного Муллы Омара. В конце лета они объявили о заключении союза с отрядами ИГ. Согласно договорённостям, последним предоставляется свобода действий в провинциях Нангархар и Кунар на востоке Афганистана.
Срыв переговоров и победа в «Талибане» крайнего крыла позволяют США решить сразу несколько задач. Во-первых, найдено оправдание для сохранения военного присутствия. Совсем недавно в Вашингтоне обещали снизить к 2017 году численность военнослужащих до 5,5 тысячи человек, а количество американских военных баз — до 3. Теперь это решение пересмотрено. Нынешний почти 10-тысячный контингент на 9 базах сохранится на неопределённое время. Более того, США дополнительно стягивают в Афганистан авиацию, а также расширяют права своих военных: им, как и прежде, разрешено участвовать непосредственно в боевых операциях.
Во-вторых, консервируя страну в состоянии гражданской войны, Вашингтон получает возможность экспортировать нестабильность в соседние регионы. Первые результаты уже есть. 8 августа в столице Белуджистана — городе Кветта — произошёл теракт. Взрыв в военном госпитале унёс жизни 93 человек. Ответственность взяла на себя группировка «Джамаат уль-Ахрар», тесно связанная с «Исламским государством» и афганскими боевиками.
Всё говорит за то, что похожие известия теперь будут приходить часто. Поставив целью не допустить роста влияния своих геополитических соперников, США готовы ввергнуть регион в хаос. Но хаос, мастерски управляемый со стороны.
Отметим, что нынешняя поездка Ашрафа Гани в Индию — не первая, да и Нарендра Моди посетил Афганистан дважды за последний год. На индийские деньги в Кабуле построено новое здание парламента, а в провинции Герат — водохранилище и гидроэлектростанция Салма. Общий объём помощи со стороны Дели превысил за последние годы два миллиарда долларов.
Столь тесное сотрудничество может показаться странным, ведь Афганистан и Индия не имеют общей границы, культурно-этнографические различия между странами велики, а разрушенная непрерывными войнами афганская экономика вряд ли может представлять интерес для Дели. В действительности Афганистан уже много лет является одним из приоритетных направлений индийской внешней политики. Причину следует искать в более чем натянутых отношениях Индии и Пакистана. Поскольку с Афганистаном у Исламабада также немало разногласий, в Дели, видимо, действуют по принципу «враг моего врага — мой друг».
Однако в последнее время к этому южноазиатскому «треугольнику» добавился четвёртый игрок — Соединённые Штаты. Внутрирегиональные противоречия они пытаются использовать в собственных целях, главной из которых является удар по растущему влиянию Китая.
Провозглашённая Пекином стратегия «Один пояс — один путь» вызывает у Вашингтона плохо скрываемую тревогу. Её успешная реализация способна не просто превратить Китай в глобальную сверхдержаву. Впервые со времён развала Советского Союза и уничтожения социалистического лагеря появится шанс сформировать альтернативный политический и экономический полюс, состоящий из государств Евразии, а в перспективе — и других континентов. Подобное развитие событий смертельно опасно для гегемонии мирового капитала, что подталкивает к действиям на опережение.
Коридор возможностей
В настоящее время США работают над созданием своего рода геополитических ножниц, одно лезвие которых представлено Афганистаном, а другое — Индией. Эти «ножницы» должны перерезать Новый Шёлковый путь в самом уязвимом месте. Таковым является Пакистан. В прошлом году Пекин и Исламабад подписали соглашение о создании китайско-пакистанского экономического коридора. Грандиозный инфраструктурный пояс, состоящий из высокоскоростной железной дороги, автомобильного шоссе, нефте- и газопровода, протянется от границ Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР до глубоководного порта Гвадар на берегу Аравийского моря.
Проект, чья предварительная стоимость составляет 46 миллиардов долларов, свяжет Китай с Ближним Востоком и сократит на 10 тысяч километров расстояние, которое в настоящее время проходят танкеры. Для Пекина создание альтернативного транспортного коридора — буквально вопрос жизни и смерти, поскольку напряжение, нагнетаемое Соединёнными Штатами в регионе Юго-Восточной Азии, может завершиться перекрытием морских путей.
Исключительная важность совместных проектов требует укрепления и без того тесных отношений между Китаем и Пакистаном. Причём не только в экономической сфере. Минувшим летом страны начали работу над стратегическим соглашением в области обороны и безопасности. Предпосылки к этому уже есть. Исламабад является крупнейшим покупателем китайского оружия, страны сотрудничают в разработке некоторых видов вооружений — например, истребителей JF-17 Thunder. Традицией стали совместные учения. В этом году военно-морские силы двух государств провели манёвры в Восточно-Китайском море, а военно-воздушные подразделения отрабатывали навыки на территории Пакистана.
В конце августа в Исламабаде состоялся китайско-пакистанский межгосударственный саммит, на котором были согласованы важные детали экономического коридора и подтверждён курс на укрепление отношений. Глава пакистанского правительства Наваз Шариф отметил, что сотрудничество с Китаем «принесёт мир и процветание всему региону».
Так несомненно бы и случилось, не будь у проекта серьёзных врагов. США, которые привыкли относиться к Исламабаду, как к послушному сателлиту, крайне раздражены его «предательством». Недавно Пакистану было отказано в ежегодной военной помощи на 300 миллионов долларов. Поводом стала якобы недостаточная активность силовых структур Пакистана в борьбе с исламистами. Самое интересное заключается в том, что именно в последнее время власти страны провели ряд крупных антитеррористических операций в Карачи, Северном Вазиристане и других регионах, нанеся ощутимый урон экстремистским группировкам.
Однако США и их союзники практически в открытую обвиняют Исламабад в поддержке террористов. Показательны заявления, сделанные госсекретарём Джоном Керри и министром иностранных дел Индии Сушмой Сварадж на недавнем американо-индийском стратегическом диалоге. Керри подчеркнул, что США поддерживают Индию в борьбе против терроризма, и тут же прозрачно намекнул, откуда именно исходит данная угроза. По его словам, «очень важно, чтобы Пакистан… присоединился к решению этой проблемы». Ещё более откровенной была Сушма Сварадж, признавшаяся, что Дели и Вашингтон договорились сообща бороться с практикой защиты террористов Исламабадом.
Игры с сепаратистами
Движение к антипакистанскому и антикитайскому пакту идёт на полных парах. В конце августа Дели и Вашингтон подписали так называемое соглашение по логистическому обмену. Полностью текст документа не опубликован, но даже обнародованных пунктов достаточно, чтобы сделать вывод о беспрецедентном военном сближении двух стран. Индия позволила американским боевым самолётам и кораблям использовать свои военные базы для дозаправки, ремонта и пополнения запасов, а также на время совместных учений. Некоторые из таких манёвров стартовали 15 сентября в граничащем с Китаем штате Уттаракханд.
Выбор места проведения учения явно не случаен. Как и не случайна та энергичность, с которой Соединённые Штаты добиваются сближения Дели и Кабула. В конце августа — начале сентября Индию один за другим посетили командующий силами США и НАТО в Афганистане Джон Николсон, начальник генштаба афганской армии Кадам Шах Шахим и экс-президент Хамид Карзай, сохраняющий большое влияние на политику страны. Завершающим аккордом стал визит Ашрафа Гани, о котором мы писали в начале статьи.
О каждой из этих поездок есть официальные сообщения, но в прессу, по-видимому, попало далеко не всё содержание переговоров. На мысль об этом наталкивает фраза Карзая, обронённая им в Дели. Бывший президент Афганистана выразил поддержку заявлениям Нарендры Моди, касающимся Белуджистана.
Речь идёт о выступлении премьер-министра на праздновании Дня независимости Индии 15 августа. В нём Моди обвинил Исламабад в оккупации не только Кашмира, но и Белуджистана. Провинция эта расположена на юго-западе Пакистана и населена народами (белуджи, брагуи, пуштуны), среди которых довольно широко распространены сепаратистские настроения. Зная, насколько чувствителен этот вопрос для соседей, Моди рассказал о нарушениях прав человека в Белуджистане и признался, что получает от жителей региона просьбы о помощи. Как заверил глава правительства, просьбы эти не останутся неуслышанными. Спустя месяц схожие обвинения в адрес Исламабада повторил постоянный представитель Индии в ООН Аджит Кумар.
Разговоры о поддержке, оказываемой Дели сепаратистам Белуджистана, идут давно. По данным пакистанской разведки, Индия использует консульство в афганском Кандагаре для финансирования и обучения боевиков. Досье с перечислением доказательств Исламабад передал в ООН ещё в прошлом году. Знаменитый сайт «Викиликс», в свою очередь, обнародовал секретные донесения американских и британских спецслужб, подтверждающие сотрудничество Дели с сепаратистами.
Попытки дестабилизации Белуджистана между тем имеют более глубокую подоплёку. Значительная часть китайско-пакистанского экономического коридора должна пройти по территории этой провинции. Здесь же расположен и стратегически важный для проекта порт Гвадар. Стоит ли удивляться, что выступающие за отделение Белуджистана движения раскритиковали планы сотрудничества с Китаем и одновременно приняли на ура заявления Моди?!
Экспорт хаоса
Плацдармом для осуществления авантюры должен стать Афганистан. Решающую роль в этом играют США и их кабульские марионетки, стремящиеся не допустить в стране национального примирения. Напомним, что в прошлом году между афганскими властями и «Талибаном» начался диалог. Посредниками выступили Китай и Пакистан, которым удалось решить прежде казавшуюся неосуществимой задачу — усадить стороны за стол переговоров. Но когда успех мирного процесса стал очевидным, США организовали информационный вброс о гибели лидера талибов — Муллы Омара. Развернувшаяся вслед за этим борьба за власть в «Талибане» свела мирную инициативу на нет. Лишь спустя несколько месяцев ценой больших усилий Пекину и Исламабаду удалось реанимировать диалог. Однако в Кабуле и Вашингтоне пошли на открытый саботаж переговоров. Крест на процессе поставила гибель нового главы талибов Ахтара Мансура. 21 мая он был убит ударом с американского беспилотника на границе Афганистана и Пакистана.
Это событие имело самые драматические последствия. Если под руководством Мансура талибы жёстко боролись с пришлыми экстремистскими организациями вроде «Исламского государства», то его гибель привела к радикализации движения. Эмиром «Талибана» избран шариатский судья Маулави Ахундхада, но реальная власть находится в руках его заместителей — Сираджуддина Хаккани и Мохаммада Якуба — сына покойного Муллы Омара. В конце лета они объявили о заключении союза с отрядами ИГ. Согласно договорённостям, последним предоставляется свобода действий в провинциях Нангархар и Кунар на востоке Афганистана.
Срыв переговоров и победа в «Талибане» крайнего крыла позволяют США решить сразу несколько задач. Во-первых, найдено оправдание для сохранения военного присутствия. Совсем недавно в Вашингтоне обещали снизить к 2017 году численность военнослужащих до 5,5 тысячи человек, а количество американских военных баз — до 3. Теперь это решение пересмотрено. Нынешний почти 10-тысячный контингент на 9 базах сохранится на неопределённое время. Более того, США дополнительно стягивают в Афганистан авиацию, а также расширяют права своих военных: им, как и прежде, разрешено участвовать непосредственно в боевых операциях.
Во-вторых, консервируя страну в состоянии гражданской войны, Вашингтон получает возможность экспортировать нестабильность в соседние регионы. Первые результаты уже есть. 8 августа в столице Белуджистана — городе Кветта — произошёл теракт. Взрыв в военном госпитале унёс жизни 93 человек. Ответственность взяла на себя группировка «Джамаат уль-Ахрар», тесно связанная с «Исламским государством» и афганскими боевиками.
Всё говорит за то, что похожие известия теперь будут приходить часто. Поставив целью не допустить роста влияния своих геополитических соперников, США готовы ввергнуть регион в хаос. Но хаос, мастерски управляемый со стороны.
Автор: Сергей Кожемякин