Воспоминания Ветерана: Я никого не простил

 

- Еще раз повторюсь, о Сталинграде написано много. Но какой случай остался в Вашей памяти, который не упомянут историками в многочисленных монографиях?

 

- Наверное, случай на Тракторном заводе остался неизвестным или не отмеченным в публикациях. В сентябре 42-го обе противоборствующие стороны вовсю использовали трофейные танки. Мне один раз пришлось отражать атаку семи Т-34 с немецкими экипажами и даже пару дней сидеть в трофейном немецком танке, приспособленном под огневую точку. У них внутри танка сидишь - ощущение, будто в удобной комфортабельной комнате находишься. Так вот, шла наша танковая колонна примерно из двадцати танков на ремонт. Четыре немецких танка в сумерках втерлись в эту колонну - никто подвоха не почувствовал - и заехали немцы на территорию ремонтной площадки Тракторного завода, встали по углам. И открыли огонь по танкам, людям, цехам. Пока их удалось убить, они много бед натворили, такой "праздник" нам устроили... Немцы умели жертвовать собой тоже...

В сорок четвертом году, весной, на Украине, ведем одного майора "в расход" пускать, а он нам в лица плюет, а мне кричит: "Юде! Швайн!"... Они тоже умели достойно умирать... Из Житомира прорывались, уже без техники. Большой толпой шли. Против нас где-то примерно рота немцев стояла. Они осознавали, что если примут бой - им каюк, но не дали нам спокойно пройти. Всех их в рукопашной и забили... Так что воевали мы с сильным и опытным врагом, который свою шкуру не особо жалел...

- После войны не хотелось снова побывать в Сталинграде, как писал ваш погибший танкист, "чтобы у Волги юность вспоминать"?

- Мне после войны Сталинград часто снился, не отпускала меня война. Но прошло тридцать лет после Победы, пока я решился на эту поездку. Сначала пытался найти кого-то из своего танкового батальона. Нашел двоих, один уже был фактически при смерти - фронтовые раны его доконали. Приехал ко второму в Россию, позвал с собой в Волгоград. Он ответил: "Юзеф, пойми, сердце мое уже больное, боюсь, не выдержит оно, когда все эти жуткие воспоминания нахлынут".

У нас в Киеве формировали фирменные "туристические" поезда для поездок организованных групп. Один из этих маршрутов был Киев-Волгоград. Осень уже стояла. Водят нас экскурсоводы по местам боев, а у меня каждое место связано с горькой потерей боевых друзей: там Коля сгорел, здесь Сашку подбили, а здесь Ивана осколком бомбы насмерть... Это сейчас из памяти многие фамилии стерло, а тогда помнил всех поименно...

Наглотался я там слез и валидола...

Привезли нас на Мамаев Курган. Рядом стоит группа студентов и преподавателей из ГДР, из Берлинского университета. Один немец пожилого возраста посмотрел на мои орденские планки, сам подошел, и на приличном русском языке заговорил со мной. Спрашивает: "Где вы воевали в Сталинграде?". Показал рукой свое направление, сказал, что воевал танкистом. Он говорит: "Стоял напротив ваших танков в сентябре сорок второго", - и даже улицу назвал, где наш штаб находился. Бывший сапер, унтер-офицер, а ныне профессор университета. Он сдался в плен уже в самом финале битвы, вместе со штабом Паулюса.

За пару лет до этой поездки, читал в "Комсомольской правде" о подобной встрече двух бывших противников на Сталинградской земле. Думал, заливает журналист, а тут со мной такая же история наяву, просто невероятно, какие сюрпризы жизнь подкидывает! Выходит, и немцев тянуло на места своих боев съездить. Стоим, разговариваем с ним, но вдруг я понял, что ни он, ни я ничего друг другу не простили. Он мне - поражения и плена, я ему - гибели друзей и родных. Война для нас так и не закончилась...