Накануне «Северной» войны

 

Новая волна обострения сирийского конфликта неизбежна. У США не остается в регионе подконтрольных марионеточных режимов. Единственный шанс сохранить влияние – сменить власть в Сирии.

Северная армия, решение о формировании которой приняли США, Турция и их союзники, должна стать главной ударной силой в операции по разгрому группировки войск ИГ в северной части провинций Алеппо и Манбидж, а также вытеснению «Джебхат ан-Нусры» (обе эти организации в России запрещены) из района Идлиба. Поддержку этих действий скорее всего будут осуществлять авиация коалиции, возглавляемой США, и турецкая артиллерия.

Весьма симптоматично решение совещания представителей США, Турции, Катара, КСА и мятежников считать все вооруженные оппозиционные организации, отказавшиеся войти в Северную армию, террористическими. То есть любая структура, не входящая в состав ИГ и согласившаяся воевать (или имитировать войну) против последней в составе «северян», уже может считаться умеренной.

Основу антиигиловской армии, судя по открытым источникам, должны составить «Ахрар аш-Шам», «Файлак аш-Шам», «Джейш аш-Шам», «Тува Шам», «Нур ад-Дин аз-Зинки». Для оправдания войны против единоверцев из ИГ будет издана фетва, согласно которой такие действия считаются богоугодным делом.

На вооружение Северной армии должно поступить не только вооружение для пехоты, но и бронетехника различных классов.

Переброска ВВТ и боевиков с территории Турции началась еще 14 мая через терминал Баб аль-Хава. Командующим формированиями Северной армии назначен лидер организации «Нур ад-Дин аз-Зинки».

После создания ударной наземной группировки предполагается начать наступление по четырем направлениям: на Джарабус, на ар-Раи, на Азаз и от Мареа на восток.

Сопоставляя предполагаемые районы выдвижения и цели операции, можно предположить, что главным направлением удара будет именно Азаз, поскольку, с одной стороны, это позволяет выйти непосредственно к крупнейшему сирийскому городу Алеппо, обеспечив надежную коммуникацию, связывающую основные силы мятежников с их базами в Турции, а с другой – рассечь территорию, не допустив возникновения сплошной зоны, контролируемой курдами. Поддержка турецкой артиллерии означает: начнется прямая военная интервенция. Ведь совершенно очевидно, что орудия должны появиться на территории Сирии и они не могут быть введены без сил прикрытия – механизированных и танковых частей и соединений.

То есть прекращение боевых действий в Сирии даже не задумывалось как долговременное. Это было лишь перемирие для перегруппировки и восстановления сил мятежников, подконтрольных Турции и США, а также создания более приемлемого для мировой общественности мнения образа вооруженной оппозиции. Организации, которые не вписываются в эту систему, объявляются террористическими – одни по предыстории, такие как ИГ и «Джебхат ан-Нусра» (при этом перетекание боевиков, в том числе и командного звена, в состав «умеренных» отнюдь не воспрещается), другие – как отказавшиеся принять американо-турецкий контроль, в числе которых может оказаться ополчение сирийских курдов, действующее в северных районах страны.

Причины, по которым США и Турция возобновляют боевые действия, понятны. Штаты по итогам провала операции «арабская весна», войн в Ираке и Афганистане заметно потеряли авторитет в арабском мире. При этом надежного и четко контролируемого Штатами режима в этом критически важном районе мира у них не осталось. Посадив в Сирии марионеточный режим, они начинают контролировать потоки катарского газа в Европу, а также получают военно-стратегический плацдарм в Восточном Средиземноморье, изгнав оттуда Россию. После поражения «арабской весны» в Египте с выраженным усилением российского вектора в политике Каира у США в этой зоне не осталось никого.

Для Турции положение в Сирии на момент прекращения боевых действий означает полный провал курса правящей элиты во главе с Эрдоганом. Проект Османская империя-2 рушится в самом начале, при этом на южных границах создается враждебная Анкаре курдская автономия. В силу чего региональное положение и статус Турции резко ухудшаются.

Для Катара не остается надежд на создание стратегически важного газопровода к сирийским портам или в Турцию для дальнейшего транзита в Европу с вытеснением с этого рынка России. Для США это также важный проект, поскольку наносит серьезный удар по российским интересам.

Многое теряет и Саудовская Аравия. Прежде всего надежды разгромить главного союзника Ирана в арабском мире и тем самым оставить Тегеран в изоляции, ослабить его влияние в регионе. Будет окончательно похоронен проект нового халифата, с идеей которого королевство носится уже не одно десятилетие. Сохранение статус-кво в Сирии для саудитов – серьезное поражение, влекущее усиление роли Ирана и нарастание угроз стабильности КСА вплоть до падения правящей династии.

Для России же заключение мира при существующем статус-кво в Сирии означает не что иное, как военную победу, пусть пока и ограниченную. Это ведет к существенному усилению влияния в регионе, в частности в арабском мире, который, как известно, уважает только сильных.

В Сирии к действующему президенту и правительству в массе населения отношение положительное, как к символу противостояния внешней агрессии. Даже отказ Башара Асада от поста (на свободных выборах в Сирии в случае его участия в президентской гонке ему гарантирована победа) не приведет к власти ставленников США или иных оппозиционных политиков – слишком дорого обошлись сирийцам их авантюры. Сохранение у власти действующего правительства с перспективой переизбрания Асада означает возникновение в Восточном Средиземноморье российского стратегического плацдарма, срыв постройки газопровода из Катара в Европу и появление курдской автономии, близкой по идеологии Курдской рабочей партии (КРП), на южной границе Турции.

Для Ирана сохранение статус-кво (с перспективой разгрома ИГ и других организаций, признаваемых террористическими, необходимость чегопонимают все внешние игроки) и участие в победившей коалиции во главе с Россией означает значительное усиление его позиций в арабском и особенно в исламском мире. За этим с большой вероятностью могут последовать массовые выступления угнетенного шиитского населения в монархиях Персидского залива, которые Тегеран будет в той или иной мере поддерживать.

Естественно открываются широкие возможности для активного внедрения в регион Китая, как союзника России и Ирана, с экономическим замещением американского влияния.

Поэтому новый виток вооруженного противостояния в Сирии неизбежен – США и их союзники будут добиваться реванша.

Возможности сирийской армии нарастают за счет поставок вооружений из России. В боях последних месяцев сирийская армия демонстрирует материальное (в ВВТ) и моральное превосходство над боевиками. Союзники сирийского правительства сильны и хорошо организованы – «Хезболла» и курдские формирования это уже неоднократно доказывали. Они в совершенстве владеют методами партизанской войны, ни в чем не уступая боевикам оппозиции – ни в боевой выучке, ни в тактической и оперативной подготовке, а во многих аспектах их превосходят. Рассчитывать на то, что руками боевиков удастся сместить законное правительство Сирии, нет никаких оснований. Поэтому и создается Северная армия, которая должна стать главной ударной силой антиасадовской коалиции. Идея нового этапа войны, похоже, аналогична той, которая была отработана в Афганистане. Даже название армии отсылает к Северному альянсу. Оно нейтрально, без исламской составляющей и выглядит более благообразно в информационном поле Запада.

Как отмечалось, главной целью Северной армии является разгром ИГ. Так ли это? И возможно ли для американской геополитики ограничиться разгромом ИГ – пусть даже с созданием на тех территориях, которые возьмет под контроль Северная армия, марионеточного государства во главе со ставленниками США и Турции? Согласятся ли они с тем, что пусть даже на ограниченной по площади приморской части Сирии сохранится власть действующего президента? Очевидно, что такой исход не позволяет достичь ни одной из целей, которые ставили перед собой США и их союзники, разжигая гражданскую войну. Ведь за сирийским правительством сохраняются наиболее экономически развитые и населенные районы страны, а также почти вся средиземноморская береговая черта.

Поэтому после разгрома ИГ (который, вероятнее всего, будет сопровождаться активным переходом боевиков этой организации в состав Северной армии) следует ожидать развертывания боевых действий против правительственных войск. Соответственно следующий период войны в Сирии – переход коалиции во главе с США к открытой интервенции. Он скорее всего будет состоять из двух основных этапов.

На первом решаются задачи разгрома ИГ и других неподконтрольных США и их союзникам иррегулярных формирований (как оппозиционных, так и дружественных сирийскому правительству) с созданием стратегического плацдарма вдоль северной границы Сирии от Средиземного моря (районы, ныне контролируемые курдами) до границ Иракского Курдистана в глубь ее территории до 100–200 километров и более (преимущественно в восточных районах Сирии, ныне контролируемых ИГ). Следует ожидать проведения двух операций. Первая из них (уже анонсированная в СМИ, по крайней мере на уровне целей и вероятных направлений ударов) – по разгрому основных сил джихадистов, что позволит коалиции во главе с США и подконтрольной Северной армии объявить себя победителями ИГ как главной угрозы миру.

Далее военизированные формирования сирийских курдов объявляются террористической организацией, для чего, возможно, США организуют несколько терактов с курдским следом на территории Турции. КРП такие атаки проводит регулярно, и за связи с ней курдские ополченцы Сирии вполне могут быть причислены к разряду террористов официально. И для их разгрома планируется вторая операция – уже с целью установления контроля над северо-западными провинциями Сирии, где ныне располагается курдская автономия.

На втором этапе будет решаться задача борьбы с сирийской армией и формированиями «Хезболлы» с целью оккупации критически важных для американцев и их союзников приморских провинций Сирии.

Какова реализуемость этого сценария?

Для ведения первой операции должна быть создана группировка, по своим боевым возможностям достаточная, чтобы в кратчайшие сроки решить задачу разгрома основных сил ИГ в северных и северо-восточных районах Сирии. Очевидно, что сколачивать армию мятежников на своей территории Турция не станет – это слишком опасная для ее внутренней стабильности сила. В Сирии выбор места формирования группировки будет определяться целями операции, военно-географическими условиями, боевым потенциалом войск противника, находящихся в этом районе, и наличием в нем потенциально дружественных отрядов. С учетом оперативной обстановки и других названных факторов вероятным районом создания Северной армии скорее всего станет зона в треугольнике городов Азаз, Тал Рифаат и Мааре, единственный плацдарм, контролируемый дружественными Турции «умеренными» боевиками. Исходя из оценочного состава участвующих организаций здесь может быть собрана группировка численностью 35–40 тысяч боевиков. Их основным вооружением, вероятнее всего, будет легкое и тяжелое стрелковое оружие, минометы и артиллерия различных калибров, преимущественно устаревших образов советского и американского производства, некоторое количество легкой бронетехники, ПТРК и, возможно, ПЗРК. Опыт предшествующих боевых действий в Сирии показывает, что этими силами решить задачу разгрома ИГ не получится, тем более в короткие сроки. Поэтому надо полагать, что к операции присоединится достаточно крупная группировка турецких регулярных войск. Ее боевой состав (при стремлении максимизировать его для скорейшей победы) ограничивается в основном оперативной емкостью района и может быть оценен в пределах усиленного армейского корпуса с включением до двух артиллерийских и одной специального назначения бригад. То есть по численности группировка турецких сил может составить 25–30 тысяч человек при 150–200 танках, 400 различных ББМ и 300–350 стволах артиллерии, включая 100–120 большой дальности типа САУ Т-155 Firtina и М107, до 30 ударных вертолетов. Для поддержки с воздуха, вероятно, будут выделены 120–140 самолетов американской и турецкой тактической авиации.

Оснащенность и боевой состав формирований ИГ, противостоящих этим силам, по численности примерно в полтора-два раза меньше, а по военному потенциалу уступает на порядок. Можно предполагать (по опыту действий против ИГ сирийской армии во взаимодействии с российскими ВКС), что при благоприятных условиях, как и в Афганистане, в течение полутора-двух месяцев «северянам» удастся выбить боевиков ИГ из основных населенных пунктов в зоне операции. Однако разгромить иррегулярные формирования вряд ли получится: частью они уйдут в южные районы Сирии, частью укроются в горных районах или рассеются среди населения.

Однако затягивать с переходом к следующему этапу нельзя, поскольку сирийские курды быстро поймут, что теперь объектом удара Северной армии станут они, и начнут интенсивную подготовку к отражению нападения. При этом, вполне возможно, пойдут на соглашение с законным правительством, жертвуя частью своих автономных прав. Поэтому придется произвести перегруппировку основных сил Северной армии и поддерживающих ее войск Турции для борьбы с курдами в северо-западных провинциях Сирии. Эти действия начнутся еще до окончательного очищения района от боевиков ИГ.

Если курды договорятся с сирийским правительством и получат полноценную поддержку российских ВКС, которые могут организовать патрулирование силами истребительной авиации (особенно эффективно это будет при поддержке самолетов ДРЛОиУ А-50), а также прикрытие этой зоны сирийской ПВО, то вероятно, что вторая операция Северной армии будет сорвана еще на этапе подготовки. Заставить Москву и Дамаск согласиться на удары по курдам не удастся, а автономные действия иррегулярных формирований Северной армии без мощной поддержки американской авиации и турецкой артиллерии не дадут эффекта, приведя лишь к тяжелым потерям среди боевиков.

Даже если курды не договорятся с сирийским правительством, Россия вряд ли будет спокойно наблюдать их разгром исламскими радикалами, пусть и признаваемыми «умеренными». Ведь поражение курдов будет означать скорое усиление активности исламских радикалов в Кавказском регионе. Значит, достичь целей этой второй операции у США и Турции вряд ли получится. Таким образом, вероятность того, что дело дойдет до нее, не слишком велика, а шансы на успех еще меньше.

Если вторая операция все-таки будет начата, сирийскому и российскому руководству быстро станет ясно, что через относительно короткое время после разгрома курдов Северная армия под прикрытием американо-турецкой авиации переориентируется на правительственные войска. Соответственно будут приняты меры по усилению сирийских ВС российским вооружением, в частности системами ПВО, с вероятным заключением договора о взаимопомощи. Начало боевых действий Северной армии при поддержке США и Турции против Сирии будет означать переход к открытым боевым действиям и против России, что неприемлемо для всех. К аналогичному результату приведет и блокада черноморских проливов для транзита наших грузов в Сирию.

То есть при существующем положении дел создание Северной армии гарантированно решает единственную задачу – разгром одной из группировок войск ИГ, и только. Это позволит более активно влиять на политические процессы в Сирии, в том числе на выборы руководства страны. Однако цели США, Турции, КСА и Катара этим не достигаются. То есть война все равно проиграна.

Проведенный анализ показывает, что главное препятствие в реализации этого стратегического сценария – Россия. Поэтому развертывание Северной армии скорее всего один из элементов геополитической кампании, где главным театром противоборства будет не Сирия. А вывести из игры Россию можно единственным способом – создать внутриполитический кризис.

Одно из двух: либо Северная армия создается для решения ограниченной задачи расширить вес оппозиции в политическом раскладе послевоенной Сирии с признанием провала политики США, Турции и КСА в отношении этой страны, либо готовится ее полноценный разгром в предположении, что Россия существенно повлиять на ситуацию не сможет, будучи занятой внутренними проблемами, которые нам и готовят западные «партнеры». Второй вариант более вероятен.

Автор Константин Сивков