Советский подводный флот в годы "холодной войны"

 

Знаменитые "доктринальные положения борьбы с Россией" А. Даллеса (1945 г.) и "фултонская речь" У. Черчилля (1948 г.) обозначили резкое обострение военно-политической обстановки на планете. Именно тогда начался новый исторический этап - этап "холодной" войны между Востоком и Западом, нареченный некоторыми политическими обозревателями "третьей мировой войной без применения оружия". Тогда же, весной 1949 годы США инициируют создание военного блока НАТО, который существует поныне. Он был призван угрожать Советскому Союзу с западных направлений, а для создания военной угрозы СССР с востока и юга в 1955 году организуются блоки СЕАТО и СЕНТО, правда, распавшиеся в 1977 и 1979 гг. В этих условиях наша страна в 1955 году заключила оборонительный союз с соседними странами восточной Европы, известный как Варшавский договор, который распался одновременно с ликвидацией Советского Союза в 1991-ом.

В течение послевоенных десятилетий США, возглавившие коалицию противостоящих нам государств и отделенные океаном, как от СССР, так и от большинства своих союзников, в военном строительстве основные силы направили на развитие своих ВМС и особенно их ракетно-ядерной составляющей. На атомных подводных ракетоносцах американцами, в конечном счете, было размещено до 70% ядерного потенциала государства. Американские ВМС обеспечивали в 60 - 70-х гг. нахождение в строю двух третей из имевшихся 41 атомных подводных лодок, несущих баллистические ракеты (ПЛАРБ). Одна треть из них находилась в заводских ремонтах. При этом из числа боеготовых ракетоносцев, половина постоянно патрулировала в море. Таким образом, коэффициент оперативного напряжения боеготовых ПЛАРБ составлял 0,5, а относительно общего состава таких кораблей достигал значения 0,034. Эти подводные корабли выполняли в среднем до 90 патрулирований в течение года. Аналогичные коэффициенты оперативного напряжения их морских ядерных сил сохраняются и поныне, когда в составе ВМС США находится 14 ПЛАРБ значительно более мощной стратегической системы "Трайдент", с общим количеством боеголовок более 2000 штук.

В тот же период времени, располагая более чем сотней многоцелевых атомных подводных лодок (ПЛА), ВМС США 15-22 из них постоянно держали на боевом патрулировании. Ежегодно они выполняли порядка 100-120 таких походов. В их ходе решались противолодочные, разведывательные и иные задачи, в том числе в Баренцевом, Японском и Охотском морях, нередко с проникновением в территориальные воды нашей страны. Начиная с шестидесятых годов, ПЛА ВМС США начали осваивать районы Арктики, плавания в которых стали для них регулярными, причем интенсивность последних, не имеет значительного снижения до сих пор.

Из 16-20 действовавших в 50-70-е гг. авианосцев США, половина неизменно находилась в строю, а 3-4 - в море, в передовых районах у берегов Европы и Азии. Сейчас в составе ВМС США насчитывается 11 авианосцев. Однако уменьшение их общего количества не сказалось на составе передовых группировок.

Чтобы обеспечить базирование своих сил в Европе в шестидесятые годы, США арендовали для ПЛАРБ базы Холи-Лох (Англия) и Рота (Испания), для авианосцев - Неаполь и Аугуста на Средиземном море. А на Азиатском континенте для ударных субмарин арендовали бухту Апра (о. Гуам), для авианосцев - порты Йокосука и Субик. США проявляли и продолжают проявлять особое внимание к геополитически и стратегически важному региону Средиземного моря. Находившаяся там постоянно, еще в военное время, эскадра кораблей США, в конце сороковых годов была преобразована в 6-й флот, который стал средством стратегического давления на арабские государства, которые пытались вести независимую от США политику. Также этот флот служил прямой угрозой для СССР и дружественных ему государств. Достаточно сказать, что количество постоянно патрулирующих на этом театре ПЛАРБ США с ракетами, наведенными на нашу территорию, возросло с 1963-го по 1967 год с 2 до 10 единиц, а костяк 6-го флота составляли 2 авианосца, 2 крейсера и более полутора десятков эсминцев и фрегатов.

Основой же ВМС США в акваториях Тихого и Индийского океанов был 7-й оперативный флот, состав которого, в зависимости от текущей обстановки, изменялся от полусотни до 227 боевых кораблей и судов обеспечения. К тому же во второй половине семидесятых годов ВМС США начали быстрыми темпами оснащаться новыми системами вооружения, в том числе дальнобойными баллистическими ракетами, противокорабельными "Гарпун" и крылатыми "Томагавк". Нельзя забывать и о том, что параллельно шел процесс развития и совершенствования флотов союзников США по военным блокам: Великобритании, Франции, Италии, Испании, ФРГ, Японии и др.

Во всем этом не сложно разглядеть желание потенциального противника как бы блокировать СССР и ее союзников со стороны океанских и морских направлений, и, чтобы изменить такое положение, нам требовалось создать свой океанский флот. Однако геостратегическое положение нашей страны, не обладавшей зарубежными морскими базами, вынуждало силы нашего ВМФ, оперируя вдали от своей территории, действовать преимущественно автономно, причем для выхода в океан им практически на всех направлениях необходимо было преодолевать узкости и проливы, которые контролировались объединенными ВМС США и НАТО. В этих условиях наибольшей эффективностью обладали силы, способные действовать скрытно. И потому, хотя в СССР шло строительство и мощного океанского надводного флота, основной упор все же делался на создание подводных лодок сначала с дизель-электрической, а затем с атомной энергетикой, а потому подводные силы стали одним из главнейших родов сил ВМФ.

Разработка и выдача промышленности тактико-технических заданий на создание нового послевоенного поколения подводных лодок была осуществлена еще в 1946 году, тогда же началось развитие существовавших заводов судпрома и строительство новых предприятий. Вместе с этим началось создание новых пунктов базирования подлодок на флотах, и в первую очередь - на Северном и Тихоокеанском, расширение и перепрофилирование учебных отрядов для подготовки подводников, а также создание новых военно-морских училищ для подготовки офицеров-подводников. Уже в первые послевоенные годы ВМФ пополнялся ежегодно 8-10 новыми подводными лодками, в пятидесятых годах их число достигало 40 - 60 ед. в год, а рекордным стал 1955 год, когда в строй советского ВМФ было введено сразу 72 субмарины. 

В тот же период времени у нас приступили к созданию подводных атомоходов. В 1958 году в Северодвинске, на первой нашей атомной субмарине был поднят Военно-морской флаг, а спустя всего 10 лет в советском ВМФ было уже более 50 ПЛА. В 1960 году началось строительство специально сконструированных ракетных подводных крейсеров стратегического назначения (РПКСН), первые из которых в количестве трех вошли в строй в 1967 году, а всего за 25 лет их построили 91 единицу.

Подобного темпа строительства подводного флота не имели даже США, а это, безусловно, показатель того, что выдерживать его могла только страна, обладающая высочайшим военно-научным и экономическим потенциалом. Однако, по мнению некоторых специалистов, в строительстве подводного флота, особенно в последние десятилетия, были допущены некоторые просчеты, основными из которых обычно приводится: отсутствие унификации и стандартизации, выразившееся в большом количестве проектов подводных лодок различного предназначения (только ПЛА с баллистическими ракетами насчитывалось 7 проектов, с крылатыми - 5, а многоцелевых - 9), что естественно, удорожало и усложняло их строительство и эксплуатацию; несбалансированность между ударными системами (непосредственно РПКСН, ПЛА и ПЛ) и инфраструктурой обеспечения их деятельности. Однако была и другая сторона, о которой нельзя забывать: каждый новый проект был шагом вперед в развитии конструкторской мысли, именно благодаря большому количеству воплощенных в металле новых образцов подводных лодок и опыту их эксплуатации Советский Союз стал мировым лидером в области подводного кораблестроения. 

Наличие постоянной угрозы в пятидесятых годах со стороны морских и океанских направлений от натовских ВМС, немалая часть которых постоянно имела высшую степень готовности к применению своего оружия не только по объектам, расположенным на берегу, но и целям, расположенным в глубине нашей территории, вынудила советский ВМФ перейти к более активным действиям. Сначала это выражалось в периодических выходах кораблей и субмарин в океанские и дальние морские зоны для наблюдения за кораблями иностранных ВМС и противодействия им при необходимости. При этом первые дальние походы дизельных лодок на полную автономность были выполнены в 1956 году. Но это еще не была боевая служба в современном ее понимании.

Зарождение же боевой службы подводных лодок можно отнести к концу пятидесятых годов, когда в один из геополитически важных районов - Средиземное море - была отправлена группа наших подводных лодок. Там в заливе Влера на Адриатике, по договоренности с Албанией в августе 1958 года начали базироваться 4 наших ПЛ, а через год их состав увеличен до 12. В этот период наши лодки не только демонстрировали присутствие Советского Союза в регионе, но и решали задачи сдерживания. Например, в конце 1959 года подводные лодки проекта 613 под командованием В. Козлова, находясь в море, проникла внутрь ордера отряда боевых кораблей США во главе с флагманским крейсером "Де-Мойн", на борту которого в этот момент находился президент Эйзенхауэр, что вызвало переполох в американских ВМС. Однако в 1962 году, в связи с разрывом отношений с данной страной, 8 лодок были возвращены в свои базы, а 4 остались в Албании.

Но если до 1964 году корабли ВМФ, в том числе подводные лодки, совершали в Средиземном море лишь одиночные походы, то в сентябре этого года туда состоялся поход уже отряда кораблей, а с июля 1967-го там на постоянной основе была организована оперативная эскадра, в составе которой было несколько ПЛ и ПЛА. Одновременно советские лодки осваивали и другие акватории Мирового океана. К примеру, широко известно, что летом 1962 года ПЛА "Ленинский комсомол" совершила первый в истории нашего флота поход под арктическими льдами к Северному полюсу, где осуществила всплытие. На следующий год арктические переходы подо льдом с Северного на Тихоокеанский флот выполнили торпедная ПЛА пр. 627А и ракетная ПЛА пр. 658, а подледный поход в Арктике совершила еще одна ПЛА проекта 627А. В том же году на первое боевое патрулирование в акватории северо-восточной Атлантики вышла ракетная подводная лодка пр. 629, а ПЛА пр. 627А выполнила поход для освоения экваториальной зоны этого океана.

В 1964 году впервые был совершен групповой переход южным путем двух атомных подводных лодок (пр. 627А и 675) с Северного на Тихоокеанский флот. Одновременно лодки ТОФ осваивали воды северного района Тихого океана, а кроме того Филиппинского и Южно-Китайского морей. В течение года подводники совершили пять походов в эти районы, в 1965 году - 12 и в 1966-ом - 27. Можно заметить, что с ростом количественного состава подводного флота увеличивалось и число походов лодок в удаленные районы, а эпизодические автономные плавания стали регулярной боевой службой, которая, и это следует помнить, была ответной мерой на деятельность натовских ВМС. В результате, к середине семидесятых годов мы перешли от одиночного плавания кораблей и субмарин - к созданию оперативных и оперативно-тактических соединений, постоянно действующих в различных районах Мирового океана; эпизодического и ограниченного по времени наблюдения за ударными группировками НАТО - к решению задачи завоевания господства в наиболее важных морских и океанских районах; единичных выходов на патрулирование дизельных подводных лодок, несущих баллистические ракеты - к организации и созданию системы ядерного сдерживания агрессии силами морских ядерных сил нашего государства.

Постоянно из года в год увеличивалось число походов подводных лодок на боевую службу. Если в 1968 года на выполнение таких задач было совершено походов: РПКСН - 1, многоцелевыми ПЛА - 12, а дизельными ПЛ - 88, то в 1984 году, соответственно 89, 85 и 72. За этот период ракетно-ядерный потенциал нашего государства, развернутый в море, вырос более чем в 200 раз, а дальность стрельбы баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) - в 4 раза.

Стоит отметить, что основными отличиями боевой службы ВМФ, в отличие от остальных видов вооруженных сил Советского Союза, в мирный период явились:

-большой пространственный размах (если в шестидесятых годах боевой службой наших подводных сил охватывалось до 100 млн. кв. км или около 30% акватории Мирового океана, то в восьмидесятых он превысил 250 млн кв. км или почти 70% его акватории);

-значительная удаленность от своих баз и собственной территории (до 15000 км), где ведение повседневной деятельности прочих видов вооруженных сил государства просто невозможна;

-непосредственный контакт с силами и средствами иностранных флотов в условиях их противодействия, в том числе осуществление поиска его группировок и слежения за ними. 

Иными словами, силы боевой службы превратились в передовой эшелон не только ВМФ, но и всех вооруженных сил нашего государства, решающий в мирное время оперативные задачи и находящийся в высшей степени боеготовности. Пик напряженности боевой службы приходится на середину восьмидесятых, после чего началось ее постепенное сокращение, а с 1991 г. - лавинообразный спад.

Говоря об активности наших подводных сил в послевоенные десятилетия, нужно помнить и о том, что они систематически участвовали во всех крупных учениях, которые проводились в рамках совместных мероприятий объединенных вооруженных сил Варшавского договора и Министерства обороны СССР, а также в учениях масштабов ВМФ и флотов. Так, на первом крупном учении Северного флота "Печора", прошедшем летом 1965 года, было развернуто 48 подводных лодок (из них 8 атомных, 4 ракетные дизельные и 36 торпедных дизельных); на маневрах "Океан-70" СФ развернул 40 ПЛ (в том числе 10 атомных), ТОФ - 28 ПЛ (9 атомных); на маневры "'Океан-75" вышло с СФ 35 ПЛ (из них 13 атомных), с ТОФ - 24 ПЛ (10 атомных); на учения "Север-77" СФ выставил 22 ПЛ (10 атомных), а ТОФ на учения "Радуга-77" - 21 ПЛ (10 атомных); на учение же "Океан-80" в Атлантический океан вышло более 50 ПЛ и ПЛА, в том числе 21 подводный крейсер стратегического назначения.

История зарождения и развития боевой службы сохранила в соответствующих документах характер задач, ставившихся командирам подводных лодок. Так, в пятидесятых годах основной их задачей являлось ведение разведки, выявление деятельности различных сил потенциального противника и освоение районов плавания. Данные их отчетов, как и отчетных документов командиров БЧ и начальников служб ПЛ и ПЛА, рассматривались и изучались в центральных управлениях ВМФ, на основе чего давались соответствующие заключения и рекомендации по совершенствованию методики подготовки сил к несению боевой службы и способов решения поставленных задач. Однако сам термин "боевая служба" был впервые узаконен директивами Главнокомандующего ВМФ и Начальником Главного штаба ВМФ 1963 года, в которых определялись задачи Северному флоту на 1964 года.

Нужно сказать, что в первых руководящих документах формулирование задач боевой службы было сравнительно неконкретным. В последующем, на основе анализа опыта несения силами ВМФ боевой службы, проверенного офицерами Генштаба ВМФ, Военно-морской академии и НИИ ВМФ, Главнокомандующий представил Министру обороны доклад о результатах боевой службы за 1964-1965 года. На основе рассмотрения данных материалов последний принял решение о продолжении ее несения силами ВМФ в Атлантике, Северном Ледовитом и Тихом океанах, о чем была издана специальная директива начальника Генерального штаба. Затем, в ноябре 1965 года, была проведена военно-теоретическая конференция по проблемам боевой службы, где были выработаны единые взгляды на ее ведение. В результате, только с 1965-го по 1968 год было издано более 20 директивных указаний по различным вопросам несения боевой службы.

Начиная с 1970 года, несение боевой службы силами ВМФ стало регламентироваться специальными наставлениями и руководствами. В их разработке принимали участие штабы флотов, морской авиации и тыла, а также специализированные НИИ ВМФ. Их предложения обобщались и рассматривались в Главном штабе, в других центральных и главных управлениях ВМФ, после чего готовился соответствующий документ для подписи Главнокомандующим ВМФ.

В результате к середине семидесятых годов в руководящих документах более четко выкристаллизовались задачи, решаемые подводными лодками на боевой службе. Главными из них явились:

-боевое патрулирование и дежурство РПКСН в готовности к нанесению ракетных ударов по заданным целям на территории противника;

-осуществление поиска ракетных и многоцелевых АПЛ иностранных военно-морских сил и дальнейшее слежение за ними в готовности к их уничтожению в случае начала войны;

-ведение наблюдения за авианосными и иными ударными группировками кораблей натовских и других иностранных ВМС, осуществление слежения за ними в отведенных районах в готовности к осуществлению ударов по главным целям с началом боевых действий;

-препятствование и недопущение разведывательной деятельности иностранных субмарин и надводных кораблей на подходах к советскому побережью;

-обеспечение интересов нашей страны и предотвращение агрессивных действий ВМС потенциального противника в важных районах Мирового океана.

В связи с тем, что к середине восьмидесятых годов с оснащением наших подводных ракетоносцев БРПЛ межконтинентальной дальности стрельбы, они большей частью стали осуществлять патрулирование в ближней зоне флотов, указанные задачи дополнились еще одной - боевым обеспечением РПКСН для придания им высокой боевой устойчивости в случае войны. 

Рассматривая боевую службу ВМФ, нельзя не отметить, что она не только стала главным видом повседневной деятельности флота в мирный период и высшей формой поддержания их боеготовности, но и явилась основной экспериментальной лабораторией по проверке правильности принципов строительства ВМФ в целом и его отдельных систем в частности. Основой при этом служили отчетные документы за походы кораблей и подлодок на боевую службу. Сначала выполнялся анализ, и давались заключения по отдельным походам, затем, с 1968 года, такие заключения стали "квартальными", с 1969-го - "полугодовыми" и, наконец, с 1971-го - годовыми. При этом с 1968 года к анализу походов по специальностям были привлечены все отраслевые научно-исследовательские учреждения ВМФ и соответствующие филиалы НИИ МО. В результате такой многолетний анализ боевой службы привел к разработке специальной методологии проведения исследований в данной области, позволяющей оценивать уровни решения каждой задачи боевой службы и выявлять факторы, наиболее существенно снижающие эти уровни, а также разрабатывать рекомендации, как по совершенствованию организации боевой службы, так и по повышению эффективности действий привлекаемых для ее несения сил. Всего за эти годы было разработано свыше 2000 предложений и рекомендаций, более 80% которых нашли внедрение на флотах и в промышленности, дав существенный практический эффект.