Парижане ринулись за оружием и бронежилетами, но от химатаки они не спасут

 

Всю прошедшую неделю Франция приходила в себя от серии терактов, которые боевики "Исламского государства" совершили в Париже 13 ноября. Жатва смерти — 130 жизней.

После того как первый шок прошел, настало время решительных действий. 20 ноября Сенат Франции официально продлил на три месяца режим чрезвычайного положения, так что Рождество и Новый год жизнерадостным французам предстоит отметить тихо.

Президент Олланд заявил прямо: "Франция в состоянии войны". Выступая перед Конгрессом, Олланд признает: чтобы победить ИГ, нужна единая международная коалиция.

Обсудит эту тему Олланд уже с Путиным 26 ноября. Президент Франции прилетит в Москву после встречи с Обамой. Последнее слово — за Кремлем.

 

Проход по улице Republique к в Сен-Дени все-таки открыли. Внутрь дома по-прежнему не пускают, но снаружи следы штурма хорошо видны: разбитые стекла, обуглившиеся стены. А на место рам, которые вынесло взрывом, уже вставили новые.

Квартиру на третьем этаже разворотило, похоже, основательно. Доски, скорее, щепки, оставшиеся от перекрытий, вместе с превращенной в ветошь одеждой последних постояльцев вывозят грузовиками. Сквозь толпу зевак без усилий не протолкнуться. А в ту ночь за наглухо зашторенными окнами, не поднимаясь с пола, жители соседних домов несколько часов прислушивались к звукам пальбы и взрывов.

Семичасовой штурм пристанища террористов расписан уже пошагово. Детали не принципиальны по сравнению с итогом. Уничтожен тот, за кем вся полиция Европы гонялась пять дней. Искали на его родине, в Бельгии, полагали, что атакой на Париж Абдельхамид Абауд мог руководить из Сирии, а он все это время был под боком, в 30 минутах езды от центра французской столицы. И только за пять часов до спецоперации в Сен-Дени у полиции появилась надежда, что след, по которому шли, выведет на архитектора парижских терактов.

"От свидетелей и через прослушку телефонов мы получили сведения, которые позволили нам полагать, что Абдельхамид Абауд, вероятно, будет на конспиративной квартире в Сен-Дени", — рассказал прокурор Парижа Франсуа Моленс.

В одной точке сошлись сразу несколько линий: запись камеры видеонаблюдения, на которой человек, похожий на Абауда, через часы после терактов в кафе спускается в метро к ветке, соединяющий центр с Сан-Дени, плюс разведданные от марокканской разведки о его двоюродной сестре Асне и прослушка ее телефона. Именно на него смертник, подорвавший бомбу в театре "Батаклан", отправил sms: "Вышли. Начинаем". Так что сестра в судьбе Абауда сыграла ключевую роль — случайно вывела полицию на их общее убежище и убила, взорвав вместе с собой, в съемной квартире на улице Republique.

Двое убитых, семеро дают показание. Олланд рассыпается в поздравлениях. И операция спецслужб Франции, конечно, их заслуживает. Но она могла не понадобиться, если бы до трагедии полиция не была необъяснимо расслабленной.

Ориентировка с фото и даже видео на Абауда у нее появилась еще два года назад. И за это время он минимум четыре раза пересекал границы Евросоюза по маршруту Сирия — Брюссель — Сирия. Его даже останавливали для проверки документов. И он сам рассказал об этом в журнале, который издают террористы. Полицейский его отпустил, не найдя сходства с фото, на котором была пометка: "разыскивается, особо опасен".

Это было описано в февральском номере, через месяц после атаки на Charlie Hebdo, которая должна была привести полицию в чувство. Но Абауд въезжает во Францию, выбирает точки терактов в Париже, назначает исполнителей и отдает приказ.

Возможно, полицейским не хватило тех чрезвычайных полномочий, которыми их наделили лишь после гибели 130 человек. Если бы у них раньше было право на обыск и арест без ордера, может, не добрался бы до "Батаклана" Сами Амимур, первый из опознанных террористов, который в театре привел в действие закрепленную на поясе бомбу. Его дом в парижском пригороде Дранси — в ста метрах полицейского участка.

Соседи, которые жили с ним дверь в дверь, вспоминают, когда он внезапно стал меняться, — три года назад. По словам родителей, часами стал просиживать в Интернете, отрываясь от экрана только на молитву и собрания в мечети, где проповедовали радикальный ислам, и уже тогда попал в поле зрения полиции.

"Он был обычным добрым парнем. Водил автобус, жил, как все. Но потом куда-то съездил и вернулся другим. Отпустил бороду. Ни с кем не разговаривал. Ходил, опустив глаза. Матери запрещал смотреть телевизор. Требовал, чтобы она носила хиджаб. Полиция его однажды задержала, но отпустила через четыре дня", — вспоминают соседи.

Получается, за будущим убийцей наблюдали давно, считали его угрозой национальной безопасности. Но не закрыли от контактов с сообщниками — он избавился от полицейского браслета и подъехал к театру "Батаклан". Его школьный друг по двору Бернар качает головой, не понимая, как теперь жить в этом районе.
"Я переезжаю. Здесь и так трудно с работой, а теперь точно не устроиться. Все считают, если ты из Дранси, значит, террорист", — сказал Бернар.

Слово в слово повторить эту фразу может каждый второй житель Сен-Дени, неофициальной столицы французских мигрантов, где коренной парижанин как чужак, а Абауду, марокканцу по происхождению, затеряться в толпе, говорящих с ним на одном языке, ничего не стоит.
Когда сюда заглядывают полицейские, с улиц мгновенно исчезают торговцы контрабандой, крадеными часами и телефонами. Здесь даже кебабные на такой случай — на колесах. Жаровня приделана к тележке, угнанной из супермаркета, чтобы не бросать средства производства, уходя от полиции. К ней в мигрантских пригородах отношение особое. 10 лет назад отсюда пошла волна погромов, после того как полицейские застрелили двоих местных подростков.

Тогда Франция тоже жила в режиме чрезвычайного положения. Но с причиной того взрыва разбираться, похоже, было недосуг. Пригороды, подобные Сен-Дени, рабочими местами не обзавелись, любовью к властям — тоже. Понятно, почему Абауда с сестрой, которые отсиживались в самом центре Сен-Дени, не сдали властям ни соседи, ни хозяин жилья. О том, что его квартиросъемщики — организаторы терактов, наверное, он действительно не знал, но сам в свое время отсидевший 8 лет не догадаться, что его постояльцы не в ладах с законом, мог.

Стало понятно, почему Абауд сохранил себя и свою группу в терактах, а после них не бежал, куда-нибудь в Бельгию — в его планах было минимум еще две атаки на Париж: в аэропорту Шарль де Голь и деловом квартале Дефанс, огромном по площади, с небоскребами, супермаркетами и рождественской ярмаркой, то есть тысячами людей, которых спасла спецоперация полиции. Ей еще три месяца жить по новым правилам. Режим чрезвычайного положения Национальное собрание Франции продлило на три месяца. Премьер министр Мануэль Вальс объяснил, почему. Он считает, что террористы могут попробовать использовать не только химическое, но и биологическое оружие.

Парижане отреагировали, бросившись в оружейные лавки. Хозяин одного из магазинов Ив Голлети подобного бума вспомнить не может. Столько людей, желающих защищаться с огнестрелом в руках, после Charlie Hebdo не было.

"Люди приходили, еще чаще звонили. Спрашивали, что они могут купить для защиты. Я объяснял, что, по нашим законам. нужно сначала сдать экзамен, получить спецразрешение, но все равно по улицам с оружием ходить нельзя. Так что я мог предложить им только газовые баллончики", — рассказал Ив.

Тех, кто просил продать бронежилет, Иву тоже пришлось расстроить — от пули из Калашникова он не спасет. Тем более от химической атаки.