Европа держит экзамен на толерантность

 

Ротшильды, вездесущие Ротшильды… И еще Рокфеллеры, конечно. Герои, точнее, антигерои русских патриотических сказок. Сказки про дядюшек Ро-Ро, как я их называю. Без дядюшек Ро-Ро, если верить сочинителям сказок, не обходится ни одно злодеяние в мире. Вот уже Ротшильды, оказывается, магически перемещают сотни тысяч беженцев из Африки в Европу, чтобы ее, несчастную, погубить…

Обойдемся без конспирологии. Все гораздо прозаичнее. Самоуверенные янки и их европейские союзники своим вмешательством разрушили Ирак и Ливию, и почти разрушили Сирию. Они не собирались сеять хаос, они всего лишь хотели свергнуть неприятные для них политические режимы и заменить их на более приемлимые для Запада. Но в итоге получился хаос. Миллионы людей лишились налаженной жизни, лишились источника заработка, крыши над головой и гарантий безопасности. Без государственного покровительства жизнь огромного числа людей превратилась в ад. И начался великий исход в Европу.

Фатально ли это для Европы? Чтобы правильно ответить на вопрос, надо уточнить: а что мы понимаем под словом «Европа»? Европейский Союз не есть простая арифметическая сумма входящих в него государств: Германия + Франция + Италия + Польша… и т. д. Евросоюз — это надгосударственная или сверхгосударственная структура, имеющая свои особые интересы, отличные от интересов европейских наций.

Для любой европейской нации нынешний беспрецедентный наплыв беженцев, безусловно, является угрозой — размывается культурная идентичность. Тот, условно говоря, клей, который и сплачивает индивидумов в нацию. И этой Европе, да, приходит конец.

Но для Евросоюза как надгосударственного образования, имеющего целью создание «Европы без наций», нашествие беженцев — скорее, плюс. До ничтожного минимума, почти до нуля, снижается вероятность распада ЕС на национальные государства. Исчезают, размываются нации — тот единственный политический субъект, который может инициировать распад. А иммигранты будут молиться на Евросоюз и всегда его поддерживать, потому что не национальные правительства, а именно ЕС является гарантом соблюдения их прав.

В долгосрочной перспективе Евросоюз выигрывает от наплыва иммигрантов, но сегодня перед евробюрократией стоит нелегкая задача. Восточноевропейские страны взбрыкнули — не хотят принимать у себя беженцев из стран Азии и Африки. Не хотят выполнять решение по квотам, более-менее равномерно распределяющим беженцев по странам ЕС. Вдруг выяснилось, что венгры, чехи, поляки, хорваты, латыши и проч. вовсе не прониклись европейской толерантностью, а остались в большинстве своем упертыми националистами и даже ксенофобами. В Риге, например, прошел митинг против приема беженцев с участием депутатов правительственного «Национального блока». Лозунги митингующих были вполне в ку-клукс-клановском стиле: «Нет геноциду белых народов!», «Стоп ислам!» и т. п.

Нации Восточной Европы и их политические лидеры воспринимали членство в ЕС как успешное бегство от России, и это их очень радовало, а тут выясняется, что надо нести общие тяготы, проявлять общеевропейскую солидарность… Страны «старой» и «новой» Европы оказались в разных фазах развития: в «старой» — нации угасают, в «новой», наоборот, бум национального строительства, для которого инородцы — помеха.

Брюссель старается сломить сопротивление вдруг вспомнивших о суверенитете восточноевропейцев, административных и финансовых рычагов у него для этого хватает. Как в армии: не можешь быть толерантным — научим, не хочешь — заставим.

А для российской внешней политики наступает время новых возможностей. Наплыв беженцев неизбежно обострит все противоречия в Евросоюзе: националисты против иммигрантов, консервативные партии против леволиберальных, национальные бюрократии против евроначальства, «новая» Европа против «старой». Этим можно и нужно воспользоваться, чтобы получить новые инструменты влияния на европейскую политику.